Бенфика чей клуб страна: информация о футбольном клубе, состав, видео, расписание и результаты игр

«Рубен — очень хороший пример. Если бы мы смогли воспроизвести путь Рубена Диаса, это было бы очень приятно. Он был с нами на 11 лет. Он попал в первую команду. Он сыграл более 100 матчей за первую команду. Он дал нам футбольную отдачу, результативную отдачу, а затем он дал нам также отдачу от инвестиций в финансовом плане.

«Рубен — хороший пример наших амбиций: мы были все устраивает. Он, мы, академия, менеджер, клуб, президент.Конечно, это не происходит постоянно, иначе это была бы очень легкая задача, а на самом деле это не так ».

справляется с этим лучше, чем большинство других. 62-летний Мил-Хоменс работает с« Бенфикой »с 2017 года. ранее работал в Sporting Lisbon и, среди множества других консультативных и образовательных должностей, в качестве консультанта Олимпийского комитета Португалии.

2 Связанные

Кампус Benfica восходит к его открытию Eusebio в 2006 году, он может похвастаться девятью полями, включая стадион на 2721 зрителей, отель на 86 мест и 28 раздевалок, на территории которого находится около 400 игроков — от детей до 14 лет до профессиональной команды Benfica B, играющей в Liga Portugal 2.Существуют инновационные меры, такие как симулятор 360S, устройство, на установку которого ушел год. В симуляторе, состоящем из четырех стен, построенных на железной конструкции, общей площадью 253 квадратных метра, используются светодиодные фонари, предназначенные для улучшения принятия решений и повышения точности игроком.

Тем не менее, Мил-Хоумс настаивает, что в их успехе нет секрета.

«Очень важно, чтобы у вас было долгосрочное мнение совета директоров вашего клуба», — пояснил он. «Чтобы развивать молодежный футбольный проект, нужно смотреть вперед и понимать, нужно запастись терпением.Не меньше 10 лет. Если мы возьмем сегодня мальчика шести или семи лет, никто не сможет сказать: «Этот будет в Премьер-лиге, а тот — нет». Это просто предположение.

«Первое правило, которое нельзя не выполнить, — это набор игроков. Это очень важно. Сырье необходимо для любого процесса. Они, конечно, люди, но это отрасль. В любой отрасли вам нужно самое лучшее. сырье для лучшего конечного продукта в соответствии с желаемым профилем игрока.

«Набор игроков является центральным аспектом. Кроме того, развитие игроков — преобразование сырья — должно быть четко определено и иметь четкий долгосрочный план. Это программа клуба.

«Третий очень важный аспект — это игрок. управление. В возрасте 16 лет игроки приближаются к переходу в профессиональный футбол, и здесь у вас должен быть свой путь для разных игроков.В Португалии нам разрешено иметь команду B во втором дивизионе. Это профессиональный дивизион, и это очень полезный путь для наших лучших игроков до 19 и до 20 лет, потому что они знакомы с очень соревновательным футболом. Но мы также должны решить кое-что другое, если игрок к этому не готов. Возможно, нам придется отдать его в аренду или оставить его с нами в возрасте до 23 лет. У нас должна быть очень хорошо структурированная стратегия управления игроками для этой заключительной части 10-летней стратегии ».

Отчасти это может показаться откровенно клиническим, но теплота, с которой работают Мил-Хоменс и его команда, подтверждается цифрами. выпускников, которые возвращаются, чтобы вспомнить и отдать.Кансело и Сильва были среди нескольких игроков, которые посетили своих старых тренеров и провели беседы с нынешними учениками. Диас был последним, кто вернулся до того, как пандемия ограничила международные поездки, и ожидается, что Феликс совершит поездку в конце этого года, если позволят условия. Его брат, Хьюго, все еще играет в клубной группе до 19 лет.

Финансовые последствия COVID-19 могут снизить трансфертные сборы и повысить важность ведущих клубов, создающих собственные таланты, но более серьезную озабоченность Мил-Хоменс вызывает пандемия, наносимая молодежью Бенфики.Сеансы были приостановлены в марте, а игроки отправлены домой, и, хотя они смогли возобновиться в сентябре, сейчас страна заблокирована, дата окончания неизвестна.

Отчет, подготовленный ассоциациями основных видов спорта, в том числе футбола, волейбола и баскетбола, предполагал отказ от новых регистраций молодежи, особенно в тех районах, где семьи должны были вносить финансовую плату за посещение. Этого не произошло в «Бенфике» (где сборы не взимаются), но теперь сеансы проводятся через Zoom, когда игроков просят сообщать о своей физической активности через приложение на своих телефонах.Им также даются видеоклипы матчей для анализа, больше для социального взаимодействия, чем для какого-либо значимого обучения.

К Дэну Томасу присоединились Крейг Берли, Шака Хислоп и другие, чтобы рассказать вам о последних событиях и обсудить самые важные сюжетные линии. Стрим на ESPN + (только в США).

«То, что мы делаем сейчас, — это просто развлечение, если быть полностью честным», — сказал Мил-Хоменс. «Если бы это был индивидуальный вид спорта, мы могли бы нагрузить больше физической работой, но в футболе нам нужно играть. Нам нужен мяч.Нам нужно иметь хотя бы двое против двоих, трое против троих. Один против экрана монитора — это нечестно.

«Впервые у нас есть тревожные звонки о некоторой умственной и психологической усталости. Когда я встречаюсь с тренерами, и они говорят:« Это сообщение от игрока, они все время спрашивают, когда я могу прийти. назад, очень скучно просто делать это перед компьютером, имея разрешение на пробежку из-за угла, никакой футбольной активности ».

Когда молодежь сможет вернуться, их будет ждать сюрприз.

«Мы откроем галерею бывших игроков в коридоре раздевалок», — добавил Мил-Хоменс. «Они увидят фотографии выпускников, которых все знают с короткой учебной программой: когда они приедут в клуб, их первая игра за первую команду, где они сейчас. А затем фото без лица, спрашивающее:« Кто будет следующий? »

Этот вопрос остается важным для будущего« Бенфики ».

Стратегия «Бенфика» по развитию и продаже принесла рекордную прибыль и при этом добилась успеха на месторождениях

«Бенфика» помогла развить вундеркинда Жоао Феликса и продала его «Атлетико Мадрид» за 120 миллионов евро… [+] за лето. Фото Педро Фиузы / NurPhoto via Getty Images

Победитель пяти из шести последних титулов лиги Примейры и опора в Лиге чемпионов, SL Benfica — самая доминирующая и популярная команда Португалии. Но то, как он достигает и поддерживает этот успех, — вот что делает клуб уникальным в своем стремлении поддерживать свой статус в высшем дивизионе европейского и мирового футбола.

По словам генерального директора Домингоса Соареша де Оливейры, «Бенфика», как и любой другой футбольный бизнес, фокусируется на трех основных направлениях доходов: продажа билетов, спонсорство и права СМИ.Но в относительно небольшой стране, такой как Португалия, сосредоточение внимания только на этих трех областях затруднило бы угнаться за футбольными державами пяти крупных стран континента: Англии, Испании, Италии, Германии и Франции.

«Возможно, 10 лет назад мы решили приобрести дополнительный предмет [для роста], которым является торговля игроками», — сказал Соарес де Оливейра.

В сентябре группа Benfica, в которую входят другие предприятия, впервые объявила о достижении годового дохода в 300 миллионов евро.«Бенфика» также заявила о чистой прибыли в размере 29,4 млн евро, увеличившись более чем на 40% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В последнее время основным источником дохода стали продажи игроков крупнейшим европейским командам. По словам Соареша де Оливейры, этих игроков открывают, развивают и взращивают в академической и молодежной системе «Бенфики», в которую команда ежегодно инвестирует 10 миллионов евро.

Генеральный директор «Бенфики» Домингуш Соареш де Оливейра. Фото Гуальтера Фатиа / Getty Images

«Развитие молодежи и торговля игроками — важная часть нашего бизнеса», — сказал он.«Мы решили, что сфера, в которой мы больше всего пользуемся большим признанием в Португалии, — это развитие молодежи».

Бенфика явно работает. Клуб продолжает побеждать в своей национальной лиге и участвовать в групповом этапе Лиги чемпионов, развивая и продавая игроков. В июле «Бенфика» продала 19-летнего вундеркинд-форварда Жоао Феликса испанскому гиганту «Атлетико Мадрид» за колоссальные 126 миллионов евро. Затем он навсегда перевел нападающего Рауля Хименеса в «Вулверхэмптон» за 38 миллионов евро.Это явно не единственный «продающий клуб» в Европе, прозвище, которое эти клубы не особо любят, но также включают в себя голландский «Аякс Амстердам», французские клубы Лилль и Лион, немецкие «Хоффенхайм» и «Айнтрахт» во Франкфурте и английский Саутгемптон.

Согласно ведущему футбольному сайту TransferMarkt, только до сезона 2019–20 года «Бенфика» получила прибыль в размере более 170 миллионов долларов от сделок, включая покупку летом 24-летнего нападающего Рауля де Томаса у «Реала» за 20 миллионов евро. и 24-летний центральный нападающий Карлос Винисиус из «Наполи» за 17 миллионов евро.А учитывая, что заработная плата во всех клубах «Бенфики» в прошлом сезоне составляла 90 миллионов евро, по словам Соареша де Оливейры, продажа игроков дает больше, чем справедливую долю веса команды из Лиссабона.

Педро Маркес — технический директор академической системы Бенфика. Фото любезно предоставлено SL Benfica.

Вот почему «Бенфика» в прошлом году наняла Педро Маркеса в качестве технического директора академической системы, переманив его уехать из «Манчестер Сити» после восьми лет работы на различных стратегических ролях и ролях в развитии английской сверхдержавы.

«Очевидно, что академия — одна из стратегических опор клуба», — сказал Маркес. «Очевидно, что с точки зрения создания ценности для нас это очень важно».

Соареш де Оливейра сказал, что только в академической системе работает около 200 человек. Маркиз наблюдает как минимум за половиной этого числа, включая тренеров, ученых в области спорта, психологов, диетологов и медицинский персонал. По словам Маркеса, академия «Бенфики» насчитывает более 400 игроков разных возрастных групп в 20 разных командах, не считая пяти других центров талантов и различных футбольных школ.

Взгляд на кампус академии Бенфики. Фото любезно предоставлено SL Benfica.

Множество игроков, пришедших в академическую систему «Бенфики», в настоящее время оказывают большое влияние на мировую арену. Сюда входят Феликс, новички «Манчестер Сити» Бернарду Силва и Эдерсон, главный проспект города Жоао Канчелу, главный игрок Валенсии Гонсало Гедес, Ренато Санчес из Лилля и Андре Гомеш из «Эвертона».

Соарес де Оливейра сказал, что как только клуб определит детей с потенциалом, Бенфика попытается развивать их тремя способами: с помощью хороших людей и тренеров, которые будут их воспитывать, сильной и надежной методологии развития и технологий, которые отслеживают травмы, сон, питание и множество других факторов.

«Я думаю, что академия находится на высшем уровне», — сказал Маркес. «Инвестиции и работа, вложенные в академию, дают нам все ресурсы и условия, чтобы продолжать развивать лучшие таланты и стремиться к совершенствованию каждый день. Что касается оборудования, доступа к технологиям, людей, окружающих игроков, мы очень хорошо подготовлены, чтобы продолжать расширять некоторые границы ».

Трио молодых людей Бенфики тренируется на территории. Фото любезно предоставлено SL Benfica

В Португалии с населением чуть более 10 миллионов человек, что далеко не входит в первую десятку в Европе, «Бенфика» относительно неплохо справляется в этой стране, поскольку пытается вывести влиятельных игроков из меньшего пула талантов, чем у ее континентальных коллег.И поскольку она набирает лучшие таланты в стране, иногда академии приходится искать за пределами своих границ соревнования на элитном уровне. Вот почему на этой неделе компания отправляет свою команду до 14 лет в Брадентон, штат Флорида, на международный турнир по фьючерсам на Кубок чемпионов.

Во Флориде молодежная команда «Бенфика» встретится с некоторыми командами американской академии из Высшей футбольной лиги, а также с командами «Реал Мадрид», «Барселона», «Ювентус», «Арсенал», «Тоттенхэм», «Пари Сен-Жермен» и «Рома».

«Если вы набираете лучших талантов, иногда вы не попадете в лучшую конкуренцию в стране», — сказал Маркес.«Так что это прекрасная возможность познакомить наших мальчиков и молодых талантов с другой культурой, другим видом футбола, разнообразием команд и некоторыми из лучших клубов».

Бенфика производит множество качественных игроков, несмотря на меньший кадровый резерв по сравнению с другими европейскими … [+] странами. Фото любезно предоставлено SL Benfica

По словам Маркеса, цель академии Бенфики — создавать ценности. Прежде всего, это приводит игроков в основную команду и играет важные минуты со старшим составом.Если звезды развиваются внутри компании, их не нужно покупать в другом клубе.

«С Домингосом и первой командой наша цель в основном состоит в том, чтобы передать им талант в наилучших возможных условиях и подготовить их наилучшим образом», — сказал Маркес. «И зная, что мы не самая большая акула на рынке, есть клубы из пяти ведущих лиг, из более богатых клубов, которые купят наши таланты».

И до тех пор, пока «Бенфика» выигрывает на поле, выходит в Лигу чемпионов и фиксирует впечатляющую годовую прибыль, ее стратегия развития и продаж будет подходить для португальского лидера на пороге нового десятилетия.

отношения невозможно разделить

Хотя до начала игры оставалось еще несколько часов, тысячи людей уже собирались возле дома Бенфики, Estádio da Luz , у бронзовой статуи Эусебио. Были люди со всей страны, из региона Дору на севере, из Алгарве на юге, с Азорских островов посреди Атлантического океана, а также со всего мира, из Тулузы во Франции и Торонто в Канаде.

После поражения в один гол в Мюнхене в первом матче четвертьфинала против «Баварии» «Бенфика» сумела сохранить свои надежды на выход в следующий этап. Даже если они знали, что их команде предстоит столкнуться с одной из лучших в мире немецкой электростанцией, управляемой Пепом Гвардиолой, тот факт, что в португальской лиге Бенфика преодолела неблагоприятное начало сезона — новый тренер Руи Витория услышал призывы к его увольнению. еще до того, как предсезонка уступила место соревновательным матчам — и теперь, когда он лидировал и был на грани завоевания титула, оставалось всего пять игр, что дало болельщикам клуба повод с энтузиазмом относиться к своим перспективам.

Выдержка на прошлой неделе в Мюнхене, когда многие ожидали унизительного шквала голов от хозяев поля, похоже, подтвердила их правильность. По крайней мере, они так думали.

«Я верю», — сказал один из поклонников, сидящих у статуи Эусебио. «Я знаю, что это отличная команда, но их можно победить», — сказал другой. Пожилая женщина сказала: «Будет сложно, но все будет хорошо». Ее муж сказал: «Нам просто нужно немного удачи».

«Мы выиграем со счетом 3: 0», — сказал человек, который поклялся, что «Бенфика» встретится с «Реалом» в финале. Другой сказал, что «Бенфику» «ограбил» рефери в первом матче, потому что он был из «Полоцки» — он имел в виду Польшу — и эта страна «получила травму от вторжения во время Второй мировой войны». Почему человек из «Поляцкого» незаконно принесет пользу «Баварии» из-за того, что в его страну вторглась Германия в 1939 году, осталось без объяснения, не потому, что этот человек не был заинтересован в продолжении своей лекции — у него этого было много, — а потому, что не было смысл его теории для начала.

Еще в январе, когда «Бенфика» принимала «Порту» на их матч 22 ^и в португальской лиге, на гигантском экране стадиона начал воспроизводиться видеоролик, отражающий прошлое величие «Бенфики» и ее нынешние надежды. Это было то, что, если бы это было на политической арене, беззастенчиво назвали бы пропагандой, но поскольку это был футбол, это считалось мотивацией — значение и слова для его перевода оказались относительными в самом маловероятном сценарии для такого тяжелого философского начинания.

Наблюдая за игрой по телевизору, было непонятно, появилось ли на этот раз видео еще раз или нет, но перед тем, как обе команды вышли на поле, красный ад Benfiquistas на трибунах спел гимн клуба, пока чемпионы Первая лига началась незадолго до того, как командам наконец разрешили сделать то же самое.

Бавария начала с игры, но игроки хозяев сразу же оказали давление на нее. Обе стороны пытались забить как можно раньше, но ни одна из них не смогла прорвать защиту соперника. У «Бенфики» был первый шанс — штрафной Элисеу, но он больше взволновал болельщиков, чем напугал вратаря «Баварии». Как обычно, «Бавария» передавала мяч между своими стартовыми 11 игроками и — или так казалось — несколькими лишними. Это могло показаться бесплодным владением, но у него была одна очень четкая цель, полностью выполненная: удержать мяч подальше от Бенфики, которой нужно было забивать — дважды, и даже то, только если она не пропустила ни одного гола, — чтобы продвинуться вперед. .

На 26-й ^{-й отметке} -й минуты «Бенфика» забила: левый защитник Элисеу получил мяч около середины поля и ринулся вперед, прежде чем передать мяч Раулю Хименесу. Несмотря на то, что он оказался между двумя защитниками «Баварии» и их вратарём, ему удалось отправить мяч в сетку ворот. Бенфиквистас начал мечтать о том, что, возможно, удастся преодолеть «Баварию» и выйти в полуфинал. Через несколько минут Хименес имел еще один шанс забить, но его контроль над передачей был неудачным, и Нойер имел хорошие возможности, чтобы свести на нет свои усилия.

В 1965 году в мартовском / апрельском выпуске ныне устаревшего журнала O Tempo eo Modo антрополог, позже ставший дипломатом Хосе Кутилейро, опубликовал эссе под названием « супер-португальцы: Algumas Notas sobre o Sport Lisboa e. Бенфика ‘- то есть Супер-португальский: Некоторые заметки о Бенфике , в которых он пытался понять клуб и то, как он действует. Его особенно привлекла Lar do Jogador — «Дом игроков» — общежитие, где одни игроки клуба жили, а другие оставались на большую часть недели.

«Игроки, — писал Кутилейро, — отделены клубом от их частной среды и живут в своем собственном сообществе. Женатые сконцентрированы (как в «концентрационном лагере», я должен уточнить, а не как в «сосредоточенном») в ларах с четверга после тренировки до воскресенья после матча, но даже в те дни, когда они проводят со своими семьями, свои жизни контролируются: они не могут, например, ходить в кино ночью.

Читать | Сказка об одном городе: Лиссабон

«Одиночные игроки« Бенфики », — добавил Кутилейро, — живут в ларе , где не было отдельных комнат или отопления, а мебель принадлежит второсортной загородной гостинице.Там они должны пообедать и поужинать и должны ложиться спать к 22:00 каждый вечер ».

Кутилейро не скрывал своего отвращения к характеру аранжировки. Слово «сегрегированный» неоднократно использовалось на протяжении всего эссе, как если бы в сознании читателя отношение к игрокам было приравнено к дискриминированным этническим группам в менее прогрессивных странах или просто к животным в зоопарке. «В этом сообществе молодых мужчин, сегрегированных», — вот это слово снова, его осуждающая цель настолько ясна, насколько это возможно, — «насколько это возможно, от остального мира существует много проблем.Аномальные условия жизни, повторяющееся еженедельное эмоциональное напряжение матчей, несоответствие между достигнутой знаменитостью и реальной социальной ситуацией, а также уверенность в том, что в том возрасте, в котором в других профессиях человек начинает достигать выдающихся результатов, и плоды, которые это приносит , придется повесить шипы, превратить каждого игрока в невротика ».

Вся система показалась Кутилейро бесчеловечной не только по своему действию, но и по конструкции. Игроки контролировали часы сна, то, что они едят и пили, их любовную жизнь и путешествия.Они были «лишены минимума одиночества, необходимого для определенного спокойствия».

«Директор» обратился к ним как Tu — что означает «вы», но менее формально, чем voiceê — в то время как игроки должны были называть его сеньор . В описании Кутилейро образа жизни Lar он напоминает тоталитарное государство, и сравнение не кажется неуместным: по его словам, однажды директор, расстроенный личной проблемой, прибыл в 21:00. и отправил всех спать за час до того, как предписывали правила.«И они это сделали, — говорит Кутилейро, — они были во власти прихоти тех, кто у власти». Как в тоталитарном государстве.

Нет лучшего примера жестокого и деспотического образа действий «Бенфики» в то время, чем история Кутилейро о Феликсе, которого он описывает как «одного из лучших центральных полузащитников всех времен в португальском футболе». Феликс хотел повышения зарплаты, но клуб отказался. Позже они обвинили его в том, как говорит Кутилейро, в том, что он добровольно способствовал тому, чтобы в его ворота были забиты два гола; «Бенфика» наказала его, отстранив его »на неопределенный срок, но не освободив его от обязательств перед клубом, что означает, что это помешало ему не только искать другой клуб, но и посвятить себя другой профессии.«Когда наказание закончилось, — заключает Кутилейро, — Феликс сам был убит».

В некотором смысле Бенфика, ее лар и ее правила были просто зеркалом сельского, бедного, задержанного в развитии и закрытого общества Португалии 1965 года. В 19 веке в стране существовала несколько либеральная конституционная монархия. Но, к несчастью — для тех, кто жил этим, и, возможно, особенно для тех, кто пришел после, — этот в значительной степени мягкий режим так и не смог полностью утвердиться.У него не было способа узаконить себя и созданный им политический класс.

Режим хотел быть настоящим сообществом свободных граждан, участвующих в политической жизни государства, но у него просто не было достаточного количества граждан, способных справиться с этой задачей: большая часть населения была неграмотной, особенно за пределами городских районов. , и как правящий класс, так и более радикальные группы, которые хотели еще больше демократизировать страну, не доверяли этой большой группе людей, которыми легко могли манипулировать местные вельможи или священники.

В результате режим чередовался между ограничением права голоса, не позволяющим значительной части населения участвовать в политической жизни, и расширением избирательных прав, чтобы гарантировать, что сельские «овцы» могут быть загнаны для голосования за «правильных» кандидатов, в то время как в то же время используя огромное количество голосов, которыми набрали эти «овцы», как средство заглушить более радикальные городские голоса, подготавливая каждые выборы. Следовательно, парламент и сформированные из него правительства никогда не рассматривались как законное представление воли нации, а просто как продукт махинаций политического класса, который редко выходил за пределы нескольких районов Лиссабона.

Проблема усугублялась по мере того, как численность городского населения росла по сравнению с сельскими регионами (после 1878 года в Лиссабоне проживало около 57 процентов населения), при этом более «иллюстрированный» сектор общества все больше негодовал на вес «бедных». овцы »и как они позволили еще более дискредитируемому политическому классу увековечить себя.

В 1906 году король сам попытался найти решение проблемы, приостановив — временно — парламент и поставив Жоао Франко, любимца бедного городского электората и аутсайдера двух основных и чередующихся партий режима.Эксперимент оказался успешным в разрушении партийной системы — четыре года спустя эти две основные партии разделились на несколько враждующих фракций — но не смог подавить недовольство более радикальных слоев городского электората. В конце концов, это привело к убийству короля республиканскими террористами, а в 1910 году — к свержению самой монархии в результате республиканского переворота.

Трудности управления страной, разделенной на городскую, радикальную, антирелигиозную, относительно небольшую часть населения, и сельскую, консервативную, неграмотную, глубоко католическую, но большую часть того же населения, не исчезли вместе с монархией. .Республика просто придумала другой способ борьбы с ними: то, что было равносильно террористической диктатуре радикальной фракции против остальной страны. Однако результат был таким же: режим не имел возможности выжить в долгосрочной перспективе. Если либералы обнаружили, что невозможно управлять страной без поддержки вооруженной радикальной части столицы, республиканцы обнаружили, что последняя также не может управлять без терпимости первой.

Оставалось только одно альтернативное решение, которое Антониу де Оливейра Салазар начал применять на практике в 1928 году и будет успешным до 1974 года, даже после смерти его создателя: диктатура консервативной католической Португалии над более урбанистической и радикальной. слои населения страны.

В 1928 году, через два года после разрушения республики, армия призвала Салазара стать министром финансов правительства и разрешить бюджетный кризис, с которым они столкнулись.Салазар, сын маленькой бедной деревушки в гористой местности в глубинке страны, выросший в католической семинарии, требовал власти над всеми правительственными ведомствами в качестве условия своего принятия, и армия дала ему эту власть, которую он никогда — по крайней мере, так может показаться — отпускать.

Антониу де Оливейра Саласар

К 1932 году он стал премьер-министром и немедленно принял меры по укреплению своей власти, разработав конституцию, которая превратит его волю в закон: она запрещала политические партии, и хотя президент номинально имел право назначать и оправдывать премьер-министра, по сути, именно Салазар — с учетом баланса сил внутри правящего класса режима — выбрал президента; он не защищал никакие политические свободы, и хотя он разрешал право сопротивляться приказам, нарушающим индивидуальные гарантии, он установил цензуру и политическую полицию, которая пытала и убивала противников режима, если хотела.

«Я предлагаю сделать, — сказал однажды Салазар, — так это сделать Португалию привычной». Другими словами, Салазар хотел, чтобы Португалия была мирной страной, не обеспокоенной переменами или противоречиями, и использовал правительство как инструмент для защиты и сохранения статус-кво как можно более неизменным, чтобы избежать революций на остальном континенте. свидетельствуя. Таким образом, он «защитил» Португалию от иностранных инвестиций, португальских производителей от конкуренции и страну в целом от якобы тревожных последствий свободных политических дебатов.

Этого было достаточно, чтобы держать его у власти до тех пор, пока в 1968 году его не поразила болезнь (он умер год спустя), но мало что сделало для улучшения жизни португальцев.

В 1954 году Марчелло Каэтано — человек, который заменит Салазара на посту премьер-министра созданного им режима — посетил северные регионы страны и обнаружил «большую бедность, чрезвычайно низкие зарплаты … и эксплуатацию несовершеннолетних». В 1960-х годах во многих частях страны люди могли есть мясо или рыбу только один раз в неделю, и в большинстве семей не было водопровода или канализационных систем.Десятилетия спустя великий историк и обозреватель Васко Пулидо Валенте, коллега Кутилейро в O Tempo eo Modo, вспоминал, как в его детстве Лиссабон был заполнен молодыми девушками из маленьких деревень, которые работали в городе горничными у более богатых ( и все еще относительно бедные) семьи, получающие мизерную зарплату, поедающие остатки своего работодателя, подвергающиеся физическому наказанию, если их «поведение» неуместны (другими словами, если они были замечены с мальчиком), и им разрешалось покинуть свои дома. дома работодателя только каждые две недели.

В Магойто, одной из тех маленьких деревень и той, где Валенте раньше отдыхал, примерно в 20 или 30 километрах от Лиссабона, «это был конец света»: большая часть его населения никогда никуда не уезжала, если только они не были молоды. мужчины и были призваны в армию; «Электричество и водопровод — это две вещи, о которых никто даже не слышал». Мужчины «стареют к 40 годам, а женщины — к 30».

Недаром люди уехали из страны. Между 1960 и 1970 годами население Португалии уменьшилось впервые с начала 19, ^и века, когда тысячи людей эмигрировали во Францию, Германию, Швейцарию, Бразилию или США.Во Франции посол Португалии в то время сказал Салазару, что люди могут зарабатывать в шесть раз больше, чем в Португалии, за ту же работу, и поэтому уехать было естественным выбором. Даже Эусебио остался в стране только потому, что режим не санкционировал его переход в «Реал Мадрид» или «Ювентус», которые были за ним: «Бенфика, должно быть, говорила с Салазаром», — позже скажет Эусебио, — «и он позвал меня и сказал мне. Я не мог покинуть страну, потому что был достоянием государства ».

Истина заключалась в том, что «Бенфика» и ее игроки, в том числе и Эусебио, в основном, стали выдающимся инструментом пропаганды режима, который утверждал, что он «гордо одинокая» имперская диктатура в западном мире, полном демократий и отступающих империй.

Основанная в 1904 году, «Бенфика» быстро зарекомендовала себя как один из самых крупных и популярных футбольных клубов Португалии. После 1954 года и приема на работу бразильского тренера Отто Глория он стал одним из самых успешных во всей Европе. В декабре того же года после 18 месяцев строительства был открыт оригинальный стадион Estádio da Luz; Lar do Jogador был создан для того, чтобы обеспечить структуру для игроков и позволить медицинскому персоналу более пристально следить за первым; но именно подписание Глории, давшего боеприпасы сторонникам номинативного детерминизма — его фамилия, означающая «слава» на португальском языке, позволило «Бенфике» добиться того, чего она добьется в последующие годы.

Представляем тактические новшества в португальском футболе — знаменитая бразильская диагональ, гибрид WM / 4-2-4, в котором один из центральных полузащитников упал в середину защиты, а один из внутренних нападающих вернулся в центр поля — и установив более эффективные методы обучения, Глория сыграла важную роль в профессионализации «Бенфики» и последующих победах. Перед сезоном 1959-60 Глория перебрался в Белененсеш, но к тому времени он — помимо победы в нескольких национальных чемпионатах, кубках Португалии и даже Кубке Латинской Америки — заложил фундамент, на котором будет строить великий Бела Гутман.

Венгерский тренер, выигравший чемпионский титул в прошлом сезоне с «Порту», ​​был бывшим центральным полузащитником-евреем, игравшим в своей родной стране — Австрии — и в Соединенных Штатах. В 1932 году он вернулся в Вену, чтобы тренировать клуб «Хакоа», в котором он играл, перед отъездом в Нидерланды. Два года спустя он вернулся в Hakoah, клуб еврейской общины Вены, и снова был вынужден уехать, когда страна была аннексирована нацистской Германией.

В 1964 году, когда он писал свою автобиографию, он обходился без переживания в двух предложениях, говоря, что, поскольку «о разрушительных годах борьбы между жизнью и смертью написано бесчисленное количество книг, было бы излишним беспокоить читателей такими подробностями». ».Однако это был он сам, которого он не хотел беспокоить воспоминаниями о том периоде, когда его брат увез, убитый в нацистском концентрационном лагере.

После войны он тренировал в Венгрии, Румынии, Италии, Аргентине, Кипре и Бразилии. Именно там «Порту» вырвал его, и после его успешного пребывания в клубе «Бенфика» позаботилась о том, чтобы, если он собирался выигрывать титулы в Португалии, он делал это с собой, а не со своими соперниками. С ним Гутман привнес венгерский 4-2-4, чрезвычайно гибкую систему, построенную на «пасе, повторном пасе и броске», а также на том, что игроки меняются позициями по мере продвижения по полю, чтобы находить места в центре поля соперника. оборона

В своем первом сезоне за «Бенфику» Гутман сразу же завоевал национальный титул.В результате «Бенфика» сыграла в сезоне 1960/61 Кубка европейских чемпионов (ныне Лига чемпионов) и выиграла его. Победив Хартс, Уйпешт, Орхус, Рапид Вена, Иглз отправились в Берн, где встретились с «Барселоной» в финале Кубка. С тремя голами и некоторой удачей («Барселона» трижды попала в штанги за последние 15 минут) «Бенфика» стала первым клубом, который оторвался от «Реала».

По иронии судьбы, Бенфика встретится с «Реалом» в следующем году в Амстердаме в финале Кубка чемпионов.Пушкаш — еще один венгр — дважды забил за «Реал», но через 34 минуты Хосе Аугусто и Кавен сумели сравнять счет. Затем Пушкаш забьет свой третий гол, но два великих «Бенфики» перевернут ситуацию во втором тайме: Колуна сравнял счет 3: 3, а Эусебио забил еще два гола, установив окончательный счет.

По окончании сезона Гутман покинул клуб. Его заменил Фернандо Риера, который привел клуб к еще одному финалу Кубка чемпионов в 1963 году, проиграв «Милану» на «Уэмбли».Риера, несмотря на победу в чемпионате Португалии, покинул клуб, его заменил венгр Лайош Чейлер, которого затем заменил швед Элек Шварц, который вернет «Бенфику» в европейский финал в своем дебютном сезоне. В 1965 году, когда Кутилейро посетил Лар-ду-Жогадор , «Бенфика» встретилась с «Интером» на «Сан-Сиро», проиграв 1: 0.

Читать | Бела Гуттманн: вдохновитель, который был больше, чем просто проклятие

К 1968 году Отто Глория вернулся в клуб, когда они вышли на европейский финал, снова на «Уэмбли», но на этот раз против «Манчестер Юнайтед».Побежденные Red Devils , игроки и болельщики «Бенфики» не могли не вспомнить Белу Гуттмана и «проклятие», которое он якобы наложил на клуб, когда ушел: «Без меня Бенфика никогда больше не станет чемпионом Европы из ста». годы.» Однако эти поражения, столь близкие к триумфу, маскировали огромный успех: в конце концов, чтобы проиграть столько европейских финалов, нужно сначала попасть туда, а попадать туда столько раз было непросто.

«Бенфика» была полезным инструментом пропаганды не только из-за своего международного успеха, но и потому, что добилась таких успехов с командой, состоящей исключительно из португальских игроков.Однако это было правдой только в некотором смысле. Некоторые из игроков — и некоторые из великих игроков, такие как Эусебио и Колуна — были португальцами тогда, но не будут таковыми сейчас, просто потому, что они родились в африканских странах, которые были, но больше не являются частью Португальская империя. В то время клуб был не просто зеркальным отражением Португалии; его успех был возможен только потому, что страна была тем, чем она была — консервативной узкой диктатурой с заморской империей. Когда страна изменилась и империя исчезла, изменились и обстоятельства, позволившие «Бенфике» превратиться в европейскую державу в 1960-х годах.

Оглядываясь назад, хочется сказать, что упущенная впустую возможность Хименеса сразу после его первого гола могла решить судьбу «Бенфики». После этого «Бавария» смогла сбавить обороты и к 37 ^-й минуте сравняла счет. Филипп Лам нашел достаточно места, чтобы перейти на середину площади; Эдерсон, вратарь «Бенфики», пробил мяч подальше, но он упал прямо в ноги Артуро Видалу прямо у штрафной, и тот, не раздумывая, направил его в ворота.Теперь хозяевам поля нужно было забить еще два гола, и даже при том, что они играли хорошо, это было бы слишком много, чтобы их просить.

На самом деле, именно Бавария забила следующим голом, когда Хаби Алонсо при угловом ударе застал Хави Мартинеса на дальней штанге, который ударил головой через ворота, где Мюллер — и два дополнительных игрока Баварии на случай, если он промахнулся — толкнули мяч в штрафную цель закрепить их продвижение к следующему этапу.

На трибунах утихла толпа. По мере того, как время шло, у «Бенфики» оставалось все меньше и меньше времени для достижения нужных целей, и их надежды пропорционально уменьшались.«Бавария» продолжала передавать мяч, ловко удерживая его от хозяев поля, заставляя бежать за ним, истощая силы, усталость уже забирала их.

В 1988 году «Бенфика» пригласила португальского журналиста и писателя Мигеля Эстевеса Кардозу в Штутгарт, чтобы посмотреть финал Лиги чемпионов против «ПСВ Эйндховен». В своей последней статье, A Aventura do Benfica , он написал об этом опыте и вспомнил полет из Лиссабона в город, где проходил финал: «Португальцы, находясь в воздухе, становятся ультра-португальцами», — сказал он.«Все их недостатки и качества становятся сильнее, пока они не достигают уровня, который обычно называют« невыносимым »».

«В тот момент, когда мы взлетели из Лиссабона, — писал Кардозу, — джентльмен из Алентежу (бедный регион на юге страны) заявил из задней части самолета:« Я впервые попал в такое дерьмо ». ” Пассажир, сидевший рядом с Кардосо, пролил апельсиновый сок себе на штаны — Кардосо, а не его временного соседа — и немедленно начал говорить ему: «Что такое немного сока между Benfiquistas ?», По-видимому, даже не думая извиняться.

Другой пассажир узнал Кардосо: «Смотри, это пантомимист! Это анархист, который всю ерунду болтает по телевизору ». Соседка Кардозу обратилась к бортпроводнику, чтобы она отказалась от стакана молока, который она ему предложила. «Мой врач не разрешает мне пить белые напитки».

Другой указал на Кардосо и крикнул: «Этот ублюдок левша».

«Слово« ублюдок »уже было введено, и с тех пор оно никогда не отменялось», — посетовал Кардозу. В какой-то момент капитан несколько раз попросил пассажиров сесть из-за турбулентности, с которой столкнулся рейс, но безрезультатно: человек из Алентежу даже нашел забавным громко воскликнуть, предположительно капитану, который его не слышал. , «Хватит трясти это дерьмо!».

«Пристегните ремни безопасности», — сказал кто-то через динамик. «Я уже устал затягивать пояс», — ответил пассажир, пошутя над финансовыми трудностями, которые страна пережила несколькими годами ранее.

Читать | Повышение Свена-Йорана Эрикссона до славы одного из лучших менеджеров Европы

Два дня спустя, на игре, Кардосо сидел с несколькими Benfiquistas : «Они пассивные хулиганы», — отметил он.«Они применяют насилие против себя. Они мучают себя. Через 15 минут среди них я уже страдал. Я все еще страдаю ».

Бенфика и их болельщики страдали на протяжении всей игры, которую их команда проиграла в серии пенальти. Они также страдали в течение 20 лет, прежде чем их клуб вернулся в европейский финал. В 1970 году, после ухода Глории, клуб нанял Джимми Хагана тренером команды, и его упорные методы обучения произвели впечатление на его игроков. Витор Баптиста, который, следует отметить, был известен своими проблемами с наркотиками и алкоголем, жаловался, что он «всегда заканчивал тем, что на утренних тренировках вырвал дневной завтрак».

Но они окупились: «Бенфика» трижды подряд выиграла национальные чемпионаты и выйдет в полуфинал Кубка чемпионов. После его ухода Милорад Павич, Марио Уилсон и Джон Мортимор подарили клубу еще три титула подряд. После этого «Порту» Хосе Марии Педрото стал соперничать с «Бенфикой» на национальном уровне. Но затем с европейского севера прибыл шведский тренер, который вернул «Бенфике» национальную и международную славу — или, по крайней мере, приблизился к ней.

Свен-Йоран Эрикссон выигрывал Кубок УЕФА вместе с IFK Göteborg, но это количество все еще оставалось неизвестным, когда он был нанят клубом до сезона 1982-83.Его работа заключалась в том, чтобы изменить не только «Бенфику», но и португальский футбол.

Поклонник британского футбола, который имел честь изучать как Бобби Робсона в Ипсвиче, так и Боба Пейсли в Ливерпуле, Эрикссон представил стране современные методы тренировок и был полон решимости как использовать то, что португальские игроки могут делать хорошо, так и улучшить то, что они не могут . Действительно, в предыдущем десятилетии Педрото сказал, что португальскому футболу не хватает 30 метров, и Эрикссон был уверен, что сможет добавить их в репертуар «Бенфики».Обладая лучшей подготовкой и большей атакующей прямотой, «Бенфика» все еще могла воспользоваться классическим португальским навыком наращивания, но сочетать его с большей атакующей эффективностью.

Эрикссона была построена на прессинге и игроках, прикрывающих друг друга, чтобы, если команда потеряет мяч, они не останутся уязвимыми для контратак соперника. В том первом сезоне «Бенфика» выиграла и чемпионский титул, и кубок и дошла до финала Кубка УЕФА, проиграв «Андерлехту».

В следующем сезоне Эрикссон снова завоевал титул чемпиона страны, но стал слишком большим для маленькой португальской лиги и уехал в Италию. Четыре года спустя Тони, бывший игрок, и подобранный Эрикссоном помощник тренера (он был «мыслителем», который «жил футболом» и говорил по-английски, как позже вспоминал Эрикссон), передали бразды правления командой и повели их к игра в Штутгарте. «Бенфика» проиграла, но снова вернулась туда, где, по мнению болельщиков, было их место. Два года спустя, когда у руля вернулся Эрикссон, «Бенфика» поедет в Вену, чтобы встретиться с «Миланом» в еще одном финале Кубка европейских чемпионов, снова проиграв, но не без доказательства того, что они достойны выйти на эту стадию.

Без двух своих стартовых нападающих, Йонаса и Митроглу, и левого нападающего Нико Гайтана, возможно, лучшего игрока клуба, Бенфика предпочла отказаться от схемы 4-4-2, в которой они обычно выстраиваются, и предпочла 4-2-3-1. Вместо этого Хименес был в роли единственного нападающего, Карсела и Сальвио в роли широких игроков, а Пицци между ними, часто присоединяясь к Хименесу, чтобы сформировать партнерство из двух человек во главе атаки «Бенфики». «Бавария» контролировала владение мячом большую часть игры, но «Бенфика» глубоко защищалась тремя компактными линиями и закрывала середину поля, пытаясь быстро перейти в контратаку всякий раз, когда команде удавалось вернуть мяч.

«Бавария», с другой стороны, показала чрезвычайно плавную расстановку сил, разработанную, чтобы открыть как можно больше проходов для себя и лишить их возможности оппонентов. Алонсо, который сидел впереди защиты, когда Бенфика владела мячом, оказался между двумя центральными защитниками — Мартинесом и Киммихом, оба центральных полузащитника превратились в защитников, — сформировав линию из трех человек, оставив Тиаго Алькантару и Видаля, перемещающихся взад и вперед. посередине.

Мюллер, теоретически занимавший наиболее дальнюю позицию в «Баварии», часто уходил глубоко в центр поля или скатывался по сторонам, пытаясь освободить пространство в обороне «Бенфики».Два крайних защитника были таковыми только номинально: Лам бежал в зону изнутри справа, а Алаба — изнутри слева, в редких случаях, когда два крайних защитника — Рибери слева и Коста справа — уходили внутрь. .

Это была прекрасная вещь. «Бавария» — больше, чем просто футбольная команда. Они представляют собой совокупность независимых, но все же связанных организмов, каждый из которых организован так, чтобы двигаться в соответствии с движениями других. Наблюдать за их игрой — значит видеть, насколько сильно изменилась игра с тех пор, как Кутилейро посетил «Бенфику» лар , и даже то, как она игралась, когда Кардозу отправился в Штутгарт, чтобы увидеть, как он проиграл еще один европейский финал.

Наблюдать за «Бенфикой» против «Интера» в 1965 году, ну, скучно. Даже гораздо более зрелищный «Бенфика-Манчестер Юнайтед» 1968 года выглядит скучно по сравнению с наименее увлекательным из сегодняшних матчей. В то время игроки были менее спортивными, их навыки были менее развиты профессиональными и научными методами обучения, и они были в среднем менее одарены в спорте, чем современные игроки. Они были медленнее.

Сама игра была медленнее: соперники давали игрокам больше времени, когда мяч находился у их ног, и у них было больше времени, чтобы решить, что с ним делать.Даже в матче против «Катеначчо» у «Интера» у игроков было больше места для бега и прохода по полю, чем то, что в настоящее время пропускает средняя команда. Сегодня игра более тактически сложна и требовательна, с большим количеством изменений позиций между игроками и более сложной организацией команды как в атаке, так и в защите.

Но кое-что изменилось слишком сильно для некоторых сторонников. В 1980-х годах партнеры «Бенфики» проголосовали за предложение разрешить клубу нанимать иностранных игроков: «Я всегда был Бенфикистой , и всегда буду Бенфикистой , », — однажды сказал португальский писатель Хосе Кардозу Пирес. .«Но мы совершаем большую ошибку: когда-то« Бенфика »гордилась тем, что выставляла на поле только португальских игроков, а теперь мы являемся свидетелями колонизации Бразилии».

Читать | Эусебио: Черная пантера

С тех пор многие утверждали, что загадочность клуба была утрачена из-за найма негражданских игроков, которые не испытывали «любви к футболке». Это завершилось 3 сентября 2001 года в матче против «Трабзонспора» в Стамбуле, где «Бенфика» имела в стартовом составе 11 только легионеров, к ужасу ностальгистов прошлых лет.

Бенфика изменилась, потому что изменилась и Португалия. В Империи, которая дала Эстадио да Луз так много великих игроков, страна вела непопулярную войну, чтобы удержать Анголу, Мосамбик и Гине в своих руках, и военные усилия привели к концу диктатуры, поскольку военные предпочли бы свергнуть режим, чем оставаться в Африке.

С апреля 1974 года по ноябрь 1975 года было трудно предвидеть, станет ли Португалия демократией или социалистическая диктатура заменит предыдущую.В конце концов, демократия победила, не без трудностей, особенно в финансовой сфере. Прежде чем более умеренная фракция вооруженных сил остановила крайне левый переворот в ноябре 1975 года, коммунисты в значительной степени контролировали временное правительство и, таким образом, смогли национализировать банки, страховые компании и повысить зарплаты государственным служащим.

В 1978 году, когда у власти было первое демократически избранное правительство, счет был слишком высок для казначейства страны, и поэтому МВФ пришлось прийти и спасти его.А поскольку правительство, пришедшее после него в 1980 году, снова увеличило зарплаты и государственные расходы, в очередной раз опустошив казну страны, снова возникла необходимость позвонить в МВФ; в результате между 1983 и 1984 годами пришлось принять серию жестких политических мер.

Но точно так же, как Бенфика должна была заменить игроков, которые раньше приезжали из имперских провинций Португалии, игроками из других стран, сама Португалия должна была заменить рынки, которые она имела на этих территориях, другими альтернативами, и увидела в присоединении к Европе (в то время, Европейское экономическое сообщество, которое позже станет Европейским союзом) способ получения ресурсов, которые страна не могла генерировать сама по себе.

С 1986 года — когда она была официально включена в организацию — хлынули деньги, и Португалия стала гораздо более процветающей страной: в 1986 году ее ВВП составлял 55,1 процента от среднего европейского показателя; к 1998 году он уже составлял 72,5 процента. Люди стали лучше образованы, улучшились жилищные условия и стали более комфортными. У всех — или так казалось — было больше денег в карманах, и они верили, что могут их потратить, покупая дома, машины, телевизоры, еще дома и вторые машины.

И все же Португалия все еще была относительно бедной по сравнению с другими европейскими странами, а ее футбольные клубы были менее мощными, чем клубы в Италии, Германии, Англии, Испании или Франции, поэтому лучшие из ее игроков обычно уезжали на более зеленые пастбища.В статье, которую он написал в 1995 году, Валенте предупредил, что новообретенная открытость Португалии — «либерализм и современность», как он это назвал — фатально изменит футбол страны.

«Монополистический и деспотический режим 1960-х» закончился навсегда.

«При относительной краткости современных контрактов и огромных выплачиваемых зарплатах« Бенфика »никогда бы не присоединилась к таким людям, как Коста Перейра, Ангело, Джермано, Колуна, Агуас, Хосе Аугусто и Симойнс, не говоря уже об Эусебио.Продукты бедной страны, португальские клубы не имеют денег, чтобы пользоваться долгосрочными услугами выдающихся игроков, которых они развивают, и чтобы заткнуть дыру, которую произвело это неизбежное кровотечение, Бенфика влезла в непомерные долги и купила сомнительных иностранцев в Южной Америке. Африка или Восточная Европа, от которых нельзя было ожидать того же подобострастия и покорности, которые демонстрировали герои легенд, как если бы кто-то оказался перед метикой прошлого, принужденный голодом и кнутом, а не свободными агентами в свободный рынок.”

Как и Бенфика, страна пыталась заткнуть свою собственную дыру экстравагантными долгами: экономическое развитие конца 80-х — начала 90-х годов породило огромные ожидания у португальцев, что уровень жизни в стране будет наравне с его Европейские партнеры. Сменявшие друг друга правительства затем поддались соблазну потратить больше денег, чем они могли собрать за счет налогов, чтобы подкрепить эти ожидания: они создали налоговые стимулы для покупки дома, облегчая доступ к кредитам для тех, кто хочет купить; они увеличили расходы на Национальную службу здравоохранения, что сделало улучшенные стандарты здравоохранения доступными для растущего числа людей без ущерба для их кошельков; они способствовали расширению льгот, обеспечивая лучший доход для людей, которые в противном случае оказались бы в гораздо более мрачном месте.

И хотя эти государственные расходы были основаны на горе государственного долга, который должен был быть выплачен рано или поздно, все это стало возможным благодаря тому, что страна была одним из членов-основателей единой европейской валюты — евро — которая, после многих лет высоких процентных ставок и инфляции, португалия получила низкий уровень обоих показателей, аналогичный немецкому, позволив все большему числу португальцев направлять значительную часть своего дохода на приобретение ряда товаров, которые поддерживали их мечту стать такой страной, как его европейские соседи живы, пока не стало ясно, что они всего лишь.

Благодаря разделению валюты со странами с более разумной бюджетной политикой, Португалия смогла пользоваться процентными ставками, подобными немецким, по своим государственным долговым облигациям, при этом придерживаясь бюджетной политики в греческом стиле.

Какое-то время это казалось лучшим из обоих миров. Не имея собственного центрального банка, обладающего полномочиями обесценивать свою валюту, и будучи приверженной относительно узким бюджетным целям, Португалия смогла предоставить потенциальным кредиторам большие гарантии того, что они вернут свои деньги, чем когда-либо ранее.До того дня, конечно, его долг был настолько высок, что кредиторы начали задаваться вопросом, правда ли это на самом деле. Что еще хуже, ЕС отреагировал на лопнувший пузырь субстандартного кредитования в Америке, побудив свои государства-члены тратить (после заимствования) больше денег для «стимулирования» экономики. Напротив, это не стимулировало ничего, кроме опасений по поводу дефолта правительства в тех странах, которые и без того имели большую задолженность.

К 2011 году Португалии пришлось выручить тройку, состоящую из ЕС, ЕЦБ и МВФ.Правительство, унаследовавшее эту ситуацию, было вынуждено ввести ряд мер жесткой экономии — сокращение расходов, повышение налогов, — которые серьезно повлияли на многих людей. Многие потеряли работу, и хотя страна, казалось, пришла в норму и в последнее время даже сумела добиться определенного экономического роста, доходы людей еще не восстановились. Предыдущее правительство не смогло фактически реформировать экономику, помимо чрезвычайных мер, которые оно должно было принять, а новое правительство ввело серию мер, которые вызвали опасения, что через несколько лет — или, может быть, всего лишь месяцы — страна окажется в бедственном положении. на том же месте, что и в 2011 году.

Что еще хуже, банковская система Португалии, похоже, находится на грани краха, поскольку банки страны, похоже, не в состоянии финансировать свои потребности в капитале, а у правительства не хватает ресурсов, чтобы выручить их в случае необходимости.

Случай с банком Espírito Santo Bank (BES) поучителен и важен. После переворота 1974 года и во время последовавших революционных потрясений активы старой финансовой группы Espírito Santo были национализированы правительством в то время.В 1990-х годах правительства начали приватизировать все компании, которые были национализированы, и, как объясняет экономический историк Лучано Амарал в своей книге о группе, «португальские политические и экономические элиты хотели восстановить национальные экономические группы в качестве компенсации им. за то, что произошло », что подразумевало не только исключение любого популярного решения капиталистического типа с распределением капитала между несколькими мелкими собственниками и механизмами защиты мелких акционеров, но и использование этих семейных групп в качестве инструмента для« недопущения того, что экономика попадут под контроль иностранцев ».

Читать | Молодежный план Бенфики по управлению Португалией и борьбе с ней в Европе

Таким образом, эти группы были воссозданы в «монополистических или в лучшем случае олигополистических условиях», призванных сделать их успешными за счет чего-либо еще, с убеждением, что португальская экономика требует успешных крупных экономических групп, принадлежащих Португалии.

Итак, когда банк был приватизирован, пишет Амарал, «количество банков на рынке сократилось почти вдвое по сравнению с тем, что существовало в 1975 году», и «это количество продолжало сокращаться до 2000 года благодаря организованной концентрации между государством и финансовыми группами ».

«Мало того, — заключает он, — приватизация была проведена в рамках более концентрированного рынка, чем тот, который существовал во время национализации, она также не помешала продолжению такой концентрации и не привела к факторам конкуренции. ” То же самое произошло в других секторах, где у группы были серьезные проблемы, например, в телекоммуникациях, нефти или электричестве.

Все они увидели рост прибыли благодаря сокращению конкуренции на соответствующих рынках. Эти приватизации, утверждает Амарал, «вместо того, чтобы позволить повысить эффективность экономики и ее производительность, в конечном итоге позволили экономическим группам найти убежище в защищенные секторы, где без серьезного воздействия жестких условий конкуренции прибыль была огромной ».

Власть Эспириту-Санту, старейшей и крупнейшей экономической группы Португалии, была, таким образом, в значительной степени искусственной, продуктом политического замысла и нездоровой (для страны, если не сразу для группы или политиков, которые культивировали ее благосклонность) распущенности между государством и группой много деловых интересов. Когда экономика рухнула, то же самое произошло с BES: у правительств было меньше денег, которые нужно было тратить, что также означало, что меньше контрактов нужно было передать компаниям, принадлежащим BES, или проектам, финансируемым BES; ссуды, которые были предоставлены в предыдущие неурожайные годы, теперь оказались на грани дефолта, если случайно они уже не упали с этой конкретной скалы.

Когда тройка прибыла в Португалию, она привезла пакет в 12 миллиардов евро для рекапитализации банков, но потому, что, как пишет Амарал в своей книге, семья, чтобы удержать группу в своих руках, «часто использовала неортодоксальный менеджмент и методы финансирования », BES отказалась использовать эти деньги, возможно, опасаясь, что это привлечет более пристальное внимание к его бухгалтерским книгам и раскроет кулинарию, от которой пострадали в предыдущие годы. К лету 2014 года BES не могла больше сдерживать свои проблемы, и все было кончено: группа распалась, и BES уступила место Novo Banco, которая теоретически сохранила у своих предшественников «хорошие активы», в то время как «токсичные». были брошены в «плохой банк», призванный похоронить их.

В процессе этого многие предприятия, которые финансировались за счет кредитов BES, теперь столкнулись с трудностями в получении необходимых денег. Одним из таких предприятий была «Бенфика». Имея меньше денег, чем в предыдущие годы, «Бенфика» не могла позволить себе покупать столько — и так дорого — иностранных игроков, которые у нее были до того момента, и была вынуждена больше полагаться на свои молодежные ряды и более дешевые контракты.

Это изменение политики, как сообщается, привело Хорхе Жезуса, тренера, который вернул «Бенфику» обратно в европейские финалы (дважды в Лиге Европы, один против «Челси», другой — против душераздирающих узких поражений «Севильи»), в объятия своего соседа и соперник Спортинга.И так получилось, что, позволив молодым звездам, таким как Андре Гомеш или Бернарду Силва, сбегать в зарубежные клубы в предыдущих сезонах, Бенфика теперь делала ставки на домашние продукты, такие как Ренато Санчес или Гонсало Гедес, и даже Линделоф, который, несмотря на то, что он был Шведский играл за молодежную команду «Бенфики».

И снова история «Бенфики» идет рука об руку с историей страны.

За 15 минут до окончания игры толпа Benfiquista снова начала верить. Получив штрафной удар на краю штрафной площади, Талиска, вышедшая на замену, сумела перебросить мяч прямо в ближнюю штангу, слишком далеко для Мануэля Нойера, и довела игру до хозяев. команда.Бенфике все еще нужно было забить еще два гола, чтобы пройти, и у нее не было на это времени, но болельщики либо не осознавали этого, либо им было все равно. Гол вселил в них надежду, и это все, чего они хотели.

За шесть минут до конца хода Талиска получил еще один штрафной — прямо в той же точке с того места, где он забил — и когда мяч покинул его ногу и полетел по воздуху, все были уверены, что он попадет в цель. Этого не произошло, и можно было услышать разочарование в «Whoa» толпы.

Затем, за менее чем минуту до игры в добавленное время, Лука Йович, другой запасной, обошел защиту мюнхенской «Баварии». Он не контролировал мяч так идеально, как мог, но у него было так много места, что у него было достаточно времени, чтобы поправить свое тело и тем не менее подготовиться к броску. Ему все это должно было казаться замедленным: пас Талиски за его маркером, его собственное растяжение правой ноги, чтобы прижать мяч, то, как мяч почти ускользнул от него, осознание того, что он все еще может использовать его левая нога для удара, толкающее движение левой ноги, контакт с мячом, его собственное движение к воротам, то, как он встретил руки Нойера и остановился там.И сразу после того, как его восприятие реальности снова вернулось в режим реального времени, он, должно быть, тоже услышал то, что слышали все в толпе и смотрели по телевизору: звук свистка судьи, сигнализирующий об окончании игры.

В Твиттере # cabeçaerguida — что означает «высоко поднятой головой» — уже, говоря языком нашего времени, был в тренде, отражая ощущение, что «Бенфику», возможно, убили, но она справилась с поставленной задачей.

Как онлайн, так и за пределами стадиона, болельщики были одновременно гордыми и разочарованными.«Мы должны были победить», — воскликнул один из них. «Несмотря на то, что мы проиграли, я горжусь своей Бенфикой», — заявила молодая девушка. Мужчина из северного города Гимарайнш, приехавший в Лиссабон на своем велосипеде, сказал, что «это было грубо». Многие жаловались на арбитра за то, что он не удалил Мартинеса после фола со штрафного, в результате которого «Бенфика» забила второй гол. Мужчина лет 30 сказал: «Если бы только у нас были Гайтан, Йонас и Митроглу». Другой, забыв, что игра подошла к концу всего через секунду, и «Бенфике» все равно нужно было бы забить еще один гол, сетовал, «если бы только Йович забил».

В своем эссе 1965 года Кутилейро отметил основную характеристику португальского Clubismo — чувство принадлежности к своему клубу, которое испытывает болельщик, — и, в частности, Benfiquismo : «[Это] не уверенность в том, что можно выиграть, но уверенность в том, что можно проиграть, что в средиземноморском обществе, таком как Португалия, подразумевает потерю лица, что делает это определенным символическим образом, жизнь и честь миллионов зависят от поведения полдюжины ».

В конце концов, некоторые вещи никогда не меняются.

Бруно Алвес @ba_lifeofbruno