Кто такие правые и левые фанаты околофутбола – Футбол и радикалы. Все про отечественный «околофутбол» | ТЕЛЕСКОП | Новости Беларуси — Последние новости Беларуси

Новости

Бывают ли футбольные фанаты левые? Бывают ли футбольные фанаты левые? или только правые?

«Правые» и «левые»

С самого начала в фанатском движении начала образовываться своя иерархия. Как только появились первые движения, фанаты сразу начали делить себя на «правых» и «левых». Критерии, по которым фаната считали «правым» или «левым», в разных движениях могли незначительно отличаться, но у всех настоящим уважением и авторитетом пользовался только «правый» фанат. И авторитет этот нужно было заслужить только конкретными действиями – на стадионе, в драке и на выезде. А в начале 1980-х даже просто появление на улице или на стадионе с шарфом своей команды выглядело как вызов окружающим.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Тогда движение четко делилось на «правых» и «левых». Были «правые», которые в силу какой-то смелости, вызова обществу носили шарфы, несмотря на гонения, ездили на выезды, несмотря на гонения. Участие в драках в те времена [не всегда можно] было поставить в зачет, потому что они были спонтанными. Да, приезжали друг к другу, приезжали прямо к стадиону, но как таковых «забивок» не было. У «Динамо» был знаменитый столб перед западной трибуной – он и сейчас стоит, – и в восьмидесятые даже мы, маленькие, знали, что к этому столбу подходят после матча. Кто-то ехал домой, в метро снимал шарф и прятал, – а кто-то оставался, подходили к столбу.

Деление на «правых» и «левых» играло роль и в драках. Причем иногда оно оказывалось даже важнее, чем «клубная принадлежность». Фанаты начала 1980-х рассказывают, что сделать «акцию» против «левых» фанатов команды, с которой вроде как дружишь, не считалось зазорным: «левые» есть «левые». В то же время «правые» фанаты с некоторым уважением относились к «правым» фанатам враждебной команды: шарфы с них не снимали, хотя дрались, конечно.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Была даже поговорка – «правый» с «правого» шарф не снимет, но морду разобьет. А вообще, старались бить «левых». Считалось, что если «правые» завалят «левого», то ничего страшного, никаких предъяв не будет никому. А вот если две «правые» бригады, два «костяка» встретятся, то это было страшно. И один раз я стою [в метро] – жду, когда проедут вагоны с «правыми» «спартаковцами», я их в лицо знал. Они обычно садились в первый вагон, чтобы сразу обозревать всю станцию – кто там стоит. От нас они угроз не ждали – от «Динамо», потому что вроде дружили в те времена. Могли ждать от ЦСКА. И я «зевнул» – «левых» принял за «правых». Говорю – все, те проехали. И подъезжает вагон со «спартачами» – выходят Жора Добчинский, Рыжий. И выскакивают наши. Составы равные. И все друг друга знают и понимают, что произошло. И «спартаковцы» спрашивают: вы чего здесь стоите? Да мы просто встали. А вы чего вышли? Слово за слово, доходит до перебранки, а там и до драки один на один.

Деление на «правых» и «левых» сохранялось еще в конце 1980-х – начале 1990-х. Авторитетным мог быть только «правый» фанат, а «левых» – которые еще не наездили десять выездов или ходили на стадион, но не участвовали в драках, – обзывали «фантомасами».

Внутри одного движения деление на «правых» и «левых» часто приводило к дедовщине: авторитетные – «правые» – фанаты требовали с «левых» денег на водку, издевались над ними. Особенно свирепствовала дедовщина во время выездов – доходило до того, что молодые фанаты, не сделавшие еще положенных десять выездов, старались не попасть в один вагон с «правыми». Но говорить, что это было во всех движениях, нельзя: в каждой фанатской группировке отношения складывались по-своему. Такая ситуация продолжалась довольно долго – по крайней мере, до начала 1990-х годов.

otvet.mail.ru

Фанатская энциклопедия: про правых, левых, ультрас и хуллз

Алекс Маннанов проводит градацию в страте футбольных фанатов. Как различаются фанаты — в материале FootballTop.ru.

Большая часть фирм делится на правые и левые согласно собственным политическим убеждениям, и на ультрас и хуллз в разрезе основных принципов саппорта.

Вообще, раньше футбольных болельщиков в Европе именовали просто «ультрас», термин же «хуллз» появился, чтобы отличать воинствующих английских траблмейкеров от всех остальных. Этимология слова «хулиган» тесно связана с ирландскими корнями: по одной из версий, имя ирландского громилы Патрика Хулигена стало в Лондоне конца XIX века нарицательным; по другой — этническая ОПГ ирландцев, орудовавшая в столице Англии, называлась Hooley Gang.

Если подходить к вопросу строго, то ультрас — это болельщики, для которых главное заключается в поддержке своего клуба на секторе; тогда как для хуллз приоритетным является выяснение отношений с хулиганами команды соперника. Первой фирмой ультрас принято считать «Торсиду» (сплитский «Хайдук» из Хорватии), которая появилась на свет в далеком 1950 году. С другой стороны, на сегодняшний день «Торсида» не является лишь ультрас-фирмой — после развала Югославии она ведет жестокие бои в лучших традициях хуллз с Bad Blue Boys, крупнейшей группой саппорта загребского «Динамо». Что касается BBB, то они осуществляют великолепную поддержку Динамо с трибуны, но в то же время эту банду никто не может «положить» или обратить в бегство в течение последней пятилетки — вот вам и симбиоз ультрас и хуллз в рамках одной отдельно взятой фирмы.

Визуальный стиль ультрас развивался в Италии, где превратился в самое настоящее красочное шоу. Блестящий футбольный трибунный перформанс известен нам благодаря феномену итальянской тиффозерии — с их файерами, яркими баннерами, огромными плакатами, оригинальными слоганами. Итальянскому стилю саппорта обычно противопоставляют английский — не такой яркий с визуальной точки зрения, но славящийся хоровым исполнением песен. На сегодняшний день европейские ультрас обычно используют лучшее и из итальянского, и из английского стилей.

Некоторые фирмы ультрас зарегистрированы в качестве фан-клубов; тогда как хуллз-объединения практически никогда не имеют дела с клубной администрацией. Но это, опять же, во многом зависит от руководства команды. Например, сербская фирма «Делие», равно как и каталонская Boixos Nois, состоит из небольших мобов, среди которых есть и ответственные за трибунную шизу, и проводящие «третьи таймы». Но если руководство «Црвены Звезды» часто старается идти навстречу своим фанатам (конфронтации по некоторым вопросам, естественно, существуют, но они не критичны), то хунта Барселоны, наоборот, всячески открещивается от «Сумасшедших парней» — вплоть до того, что экс-президент «блаугранас» Жоан Лапорта ввел в обиход специальные «черные списки», что, в принципе, для Испании нехарактерно. При этом, и «Делие», и Boixos Nois больше всего прославились хулиганскими акциями, и в истории обеих бригад существуют эпизоды со смертельным исходом противника.

История противостояния «правых» и «левых» фанатов тесно связана с политической ситуацией в Европе XX века, когда лидеры фашистских режимов могли прямо влиять на спорт вообще, и на футбол, в частности — как Франко в Испании, Муссолини в Италии и Гитлер в Германии.

В Англии, которая вполне справедливо считается иконой футбольного хулиганизма, ведущими являлись именно правые фирмы. Настоящий бум правого околофутбольного движения в Европе начался с падением коммунистических режимов. Многие саппортеры, радикальные, как и положено быть молодежи, выбирали правый движ лишь по той простой причине, что он противостоял «левацкому» и ненавистному коммунизму. В результате, в девяностых годах прошлого века в странах Варшавского договора возникло множество фирм праворадикального толка. Польша, Украина, Россия, Сербия — все эти страны пострадали от фашизма, но многие фирмы в них сейчас себя позиционируют как профашистские.

На самом деле, у каждого клуба есть как правые, так и левые фанаты — ведь все люди, в конце концов, имеют собственные убеждения и собственные политические предпочтения. Существуют команды, которые прямо воспринимаются как правые или левые. Например, итальянский диктатор Бенито Муссолини саппортил «Лацио», и сейчас клуб имеет мощную группировку хуллз под названием Irriducibili, для которых правая идеология фирмы важнее, собственно, футбола. Злейший соперник «Лацио» — «Рома» — воспринимается как клуб левацкого толка, хотя на секторах за «волков» саппортят и правые фирмы. Традиционно левой командой считается немецкий «Санкт-Паули», название которого скопировано с района красных фонарей в Гамбурге. Дело в том, что в этом городе, где издревле существовала мощнейшая сеть борделей, всегда с пониманием относились к проституткам как женского, так и мужского пола — Гамбург придерживается общих демократических взглядов и тотального равноправия. Со временем эти взгляды перешли и на политику, и на футбол. Мощные левые фирмы существуют у клубов, базирующихся в еврейских городских районах (таких как лондонский «Тоттенхэм» или амстердамский «Аякс»).

Наиболее сильно противостояние между правыми и левыми в тех странах, где среди населения сильны левацкие взгляды. В Италии так произошло по причине того, что многие сочувствуют коммунистам (а другие еще помнят и ненавидят Муссолини), поэтому на трибунах можно часто увидеть баннеры «Ленин, Сталин, Че Гевара». Некоторые области Испании мечтают о собственном государстве, и их сепаратистские взгляды ведут к рождению фирм с определенным мировоззрением. Практически все фирмы из Страны Басков, Галисии и Каталонии — левые. Не будем забывать, что фанаты — это молодежь, в основном, поэтому они всегда радикальны, и многое делают вопреки. Они ненавидели коммунизм, поэтому выбирали правые фирмы. Когда УЕФА объявил войну расизму, они стали ненавидеть негров еще больше. Когда Европейское сообщество стало принимать беженцев из Африки и Азии, это вызвало новую волну ненависти к мигрантам…

Продолжение материала читайте на страницах нашей Фанатской энциклопедии.

Алекс Маннанов, FootballTop.ru

www.footballtop.ru

Левые и правые

Статья Алекса Маннанова на тему политики на трибунах — левые и правые фанаты на футболе. Оценки делайте сами. Обсуждение статьи в комментариях приветствуются.

История противостояния «правых» и «левых» фанатов тесно связана с политической ситуацией в Европе XX века, когда лидеры профашистских режимов могли прямо влиять на футбольные дела — как Франко в Испании, и Муссолини в Италии…


В Англии, которая считается иконой футбольного хулиганизма, изначально существовали только правые фирмы (среди саппортеров лишь 1% цветных), за редкими исключениями, связанными с историческими факторами (левацкая «Жид Арми» «Тоттенхэма», клуба, который базируется в еврейском квартале, и был основан, согласно некоторым источникам, на средства еврейской общины).

Настоящий бум правого околофутбольного движения в Европе начался с падением коммунистических режимов. Многие саппортеры, радикальные, как и положено быть молодежи, выбирали правый движ лишь по той простой причине, что он противостоял «левацкому» и ненавистному коммунизму. В результате, в восьмидесятых и девяностых в странах Варшавского договора возникло множество фирм праворадикального толка. Польша, Украина, Россия, Сербия — все эти страны пострадали от фашизма, но многие фирмы в них сейчас себя позиционируют как профашистские.


Ультраправая тематика на эстадио

На самом деле, у каждого клуба есть как правые, так и левые фанаты — люди-то все разные. Существуют команды, которые прямо воспринимаются как правые или левые. Например, итальянский диктатор Бенито Муссолини саппортил «Лацио», и сейчас клуб имеет мощную группировку хуллз под названием «Ирридучибили», для которых правая идеология фирмы важнее, собственно, футбола. Злейший соперник «Лацио» — «Рома», естественно, воспринимается как клуб левацкого толка. Традиционно левой командой считается немецкий «Санкт- Паули», название которого скопировано с района красных фонарей в Гамбурге. Дело в том, что в этом городе, где издревле существовала мощнейшая сеть борделей, всегда с пониманием относились к проституткам мужского и женского пола, Гамбург всегда придерживался общих демократических взглядов и тотального равноправия. Со временем эти взгляды перешли и на политику, и на футбол. Мощные левые фирмы существуют у клубов, которые базируются в еврейских районах (названный выше английский «Тоттенхэм» + голландский «Аякс»).

Наиболее сильно противостояние между правыми и левами в тех странах, где среди населения сильны левацкие взгляды. В Италии так произошло по причине того, что многие сочувствуют коммунистам (а другие — еще помнят и ненавидят Муссолини), поэтому на трибунах можно часто увидеть баннеры «Ленин, Сталин, Че Гевара», на фанстайле уже была на эту тему статья. Многие области Испании хотят иметь собственное государство, и их сепаратистские взгляды ведут к рождению фирм с определенным мировоззрением. На Пиренеях многие фирмы из Страны басков («Атлетик», «Реал Сосьедад», «Алавес»), Каталонии («Барселона»), Галисии («Депортиво», «Сельта»), Наварры («Осасуна», Наварра — это историческая область Эускади, Страны басков), и, в какой-то степени, Андалусии («Севилья»), придерживаются сепаратистских взглядов, соответственно, выбирая себе «левое» направление пути. Не будем забывать, что фанаты — это молодежь, в основном, поэтому они всегда радикальны, и многое делают вопреки. Они ненавидели коммунизм, поэтому выбирали правые фирмы. Когда УЕФА объявила войну расизму, они стали ненавидеть негров еще больше. Когда Европейское сообщество стало принимать беженцев из Африки и Азии, это вызвало новую волну ненависти к мигрантам.


Фашистское приветствие Ди Канио — гордость «Ирридучибили»

В Европе борьба осуществляется с помощью скрытых видеокамер наблюдения и введения в жизнь практики «черных списков». В Лондоне наблюдение осуществляется не только на стадионах, и даже не только в Сити, а практически по всему городу. В итоге, после любого замеса саппортер может попасть в черный список, и больше никогда не иметь права посещать матчи с участием любимой команды. В результате, возникла парадоксальная ситуация — знаменитые английские фирмы, столкнувшись на улицах, просто… кричат друг на друга. Только кто-то влезет в драку — сразу в черный список и в КПЗ.

В Англии в борьбу против футбольных хулиганов вкладывались колоссальные средства, и в итоге это принесло результат. Специальные полицейские операции, очень дорогие и деликатные, были предприняты в отношении самых известных фирм — таких, например, как великая «Хедхантерз», культовая банда «Челси», которая после закрытия всех своих генералов, прекратила существование. Но если в Западной Европе государства не боялись вкладывать большие деньги ради мира на стадионах, то в восточной части континента средств для этого попросту не было. В разбомбленной и обескровленной Сербии против саппортеров борются, поистине, драконовскими методами: за беспорядки на стадионе можно получить… 10 лет тюрьмы! И в 2009 году уже был прецедент в отношении одного из членов группировки «Делие» («Црвена Звезда»), на которого с пистолетом напал пьяный полицейский. Однако, десятилетний приговор суда, который должен был стать показательным, на самом деле вызвал лишь всеобщее единение фанатов по всей Европе: они приходили на стадионы с баннерами «Свободу саппорту!». Решение суда впоследствии было отменено после апелляции.


Саппортеры «Сарагосы» доводят Самуэля Это’О практически до решения покинуть матч по причине расистских выходок

В России многоколоритная Москва в расовых вопросах гораздо менее радикальна, чем одиозный Питер — в «Зените» не было еще ни одного чернокожего футболиста, и это связано только со взглядами фанатов. Если правые московские фирмы нормально относятся к неграм в своем клубе (болельщики ЦСКА с юмором скандируют «Самый белый в ЦСКА — это Чиди Одиа!», и обожают Вагнера Лава), то в северной столице такая ситуация попросту невозможна. На счету фанатов «Зенита» самое большое количество акций с расистским характером. Эта ситуация не изменится, пока руководство клуба будет идти на поводу у собственных трибун. С другой стороны, зная питерский движ, можно смело сказать, что приобретение чернокожего футболиста по умолчанию объявит войну организованному радикальному саппорту и превратит жизнь легионера в ад.

Многие любят говорить, что спорт находится вне политики. Это в корне неправильное мнение, потому что мало в какой области жизни есть столько политики, сколько в футболе. Футбол — это часть нашей жизни, и она не находится за каменной стеной от нашего мировоззрения. Война происходит не на стадионах, а в умах. Пока больно общество, на трибунах будут и больные люди. Пока FIFA и UEFA будут бороться с расизмом, что автоматически ставит негроидную расу в более привилегированное положение, фанаты будут ненавидеть черных (типичная политика протеста — «Почему этих уродов защищают, а нас — нет?»). Пока Израиль будет кричать на каждом углу о 5 миллионах убитых евреев и холокосте, израильские клубы трибуны будут встречать негодующим «Шшшшш…» (звук входящего в газенваген газа). Борьба с расизмом это не значит защищать только черных, это значит бороться с расовым шовинизмом всех; а во время Второй мировой войны, в конце концов, СССР потерял, по самым скромным подсчетам, 30 миллионов человек. Немножко больше, чем евреи, правда?


Расизм на футбольных полях Европы

Футбольные хулиганы позиционируются как доброкачественная опухоль на лощеном теле общества, но многие забывают, что именно общество сделало их такими. Именно социум сделал ненависть их главным оружием. Просто все проблемы в таком жестоком мире, как околофутбол, всегда выдвигаются на первый план. И пока мир будет прикрываться человеколюбием и толерантностью, именно прикрываться, в футболе будет жить ненависть. Просто потому, что это — мир без прикрас. На трибуне можно быть настоящим. Хоть где-то в этой чертовой жизни.

fanstyle.ru

«Правые» и «левые». Фанаты. Прошлое и настоящее российского околофутбола

«Правые» и «левые»

С самого начала в фанатском движении начала образовываться своя иерархия. Как только появились первые движения, фанаты сразу начали делить себя на «правых» и «левых». Критерии, по которым фаната считали «правым» или «левым», в разных движениях могли незначительно отличаться, но у всех настоящим уважением и авторитетом пользовался только «правый» фанат. И авторитет этот нужно было заслужить только конкретными действиями – на стадионе, в драке и на выезде. А в начале 1980-х даже просто появление на улице или на стадионе с шарфом своей команды выглядело как вызов окружающим.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Тогда движение четко делилось на «правых» и «левых». Были «правые», которые в силу какой-то смелости, вызова обществу носили шарфы, несмотря на гонения, ездили на выезды, несмотря на гонения. Участие в драках в те времена [не всегда можно] было поставить в зачет, потому что они были спонтанными. Да, приезжали друг к другу, приезжали прямо к стадиону, но как таковых «забивок» не было. У «Динамо» был знаменитый столб перед западной трибуной – он и сейчас стоит, – и в восьмидесятые даже мы, маленькие, знали, что к этому столбу подходят после матча. Кто-то ехал домой, в метро снимал шарф и прятал, – а кто-то оставался, подходили к столбу.

Деление на «правых» и «левых» играло роль и в драках. Причем иногда оно оказывалось даже важнее, чем «клубная принадлежность». Фанаты начала 1980-х рассказывают, что сделать «акцию» против «левых» фанатов команды, с которой вроде как дружишь, не считалось зазорным: «левые» есть «левые». В то же время «правые» фанаты с некоторым уважением относились к «правым» фанатам враждебной команды: шарфы с них не снимали, хотя дрались, конечно.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Была даже поговорка – «правый» с «правого» шарф не снимет, но морду разобьет. А вообще, старались бить «левых». Считалось, что если «правые» завалят «левого», то ничего страшного, никаких предъяв не будет никому. А вот если две «правые» бригады, два «костяка» встретятся, то это было страшно. И один раз я стою [в метро] – жду, когда проедут вагоны с «правыми» «спартаковцами», я их в лицо знал. Они обычно садились в первый вагон, чтобы сразу обозревать всю станцию – кто там стоит. От нас они угроз не ждали – от «Динамо», потому что вроде дружили в те времена. Могли ждать от ЦСКА. И я «зевнул» – «левых» принял за «правых». Говорю – все, те проехали. И подъезжает вагон со «спартачами» – выходят Жора Добчинский, Рыжий. И выскакивают наши. Составы равные. И все друг друга знают и понимают, что произошло. И «спартаковцы» спрашивают: вы чего здесь стоите? Да мы просто встали. А вы чего вышли? Слово за слово, доходит до перебранки, а там и до драки один на один.

Деление на «правых» и «левых» сохранялось еще в конце 1980-х – начале 1990-х. Авторитетным мог быть только «правый» фанат, а «левых» – которые еще не наездили десять выездов или ходили на стадион, но не участвовали в драках, – обзывали «фантомасами».

Внутри одного движения деление на «правых» и «левых» часто приводило к дедовщине: авторитетные – «правые» – фанаты требовали с «левых» денег на водку, издевались над ними. Особенно свирепствовала дедовщина во время выездов – доходило до того, что молодые фанаты, не сделавшие еще положенных десять выездов, старались не попасть в один вагон с «правыми». Но говорить, что это было во всех движениях, нельзя: в каждой фанатской группировке отношения складывались по-своему. Такая ситуация продолжалась довольно долго – по крайней мере, до начала 1990-х годов.

«Шляпа», «Зенит» (Санкт-Петербург):

У нас на «грядке» было коллективное руководство на уровне авторитетности. Не было выборности – люди признавали этого человека и принимали, что он авторитет. Среди этих людей – «выездюков», возможно, не всегда кто-то вел себя адекватно. Кому-то в зубы мог дать, с кого-то денег попросить, с молодого, еще что-то. И если кто-то обижался, то он уходил на сорок седьмой сектор.

Игорь М., «Спартак» (Москва):

Про Софрона могу сказать, что я и моего возраста ребята старались с ним в один вагон на выездах не попадать. Потому что с ним ездило много народу, которые у молодых забирали вещи, деньги и так далее. Но я ни разу не видел, чтобы сам он этим занимался. А деньги «на барабан Софрону» собирали постоянно. А Рифат, помню, на одном из выездов в Киеве (в восемьдесят девятом) даже руку себе повредил – дал по морде одному из тех, кто обувал молодых, старался навести в этом плане порядок.

«Спартак» и, как мне говорили, «Динамо» (Минск) – это клубы, которые в наибольшей степени были подвержены дедовщине. Это была очень большая проблема. И, по-моему, в восемьдесят девятом году, когда ехали из Одессы, к поезду прицепили два бесплатных вагона – лишь бы фанаты уехали. И люди сошли на следующей станции – добираться своим ходом, лишь бы не ехать с этой компанией. Там чемпионат вагона по отжиманиям проводили…

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Тогда процветала такая дедовщина, что старым фанатам было не западло обуть молодых на лавэ. Приезжает на выезд фанат молодой, а с него деньги сшибают. Сейчас мы это запрещаем категорически, да никто и не станет таким заниматься. А тогда прямо шли по карманам, мелочь со своих сшибали – на выпивку, еще на что-то. Я помню, испытывал гордость – приехал на первый выезд. А нас поставили – ну че, давай денег. А у меня нет. Давай тогда билет сдавай, пойдем бухать в тупики – это где отстойник для вагонов.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

culture.wikireading.ru

правые и левые, ультрас и хуллз — football.ua

Football.ua при поддержке торговой марки Исла представляет серию эксклюзивных материалов о жизни, традициях, самых известных и интересных случаях деятельности европейских фанатов, ультрас и агрессивных болельщиков.

Большая часть фирм делится на правые и левые согласно собственным политическим убеждениям, и на ультрас и хуллз в разрезе основных принципов саппорта.

Вообще, раньше футбольных болельщиков в Европе именовали просто «ультрас», термин же «хуллз» появился, чтобы отличать воинствующих английских траблмейкеров от всех остальных. Этимология слова «хулиган» тесно связана с ирландскими корнями: по одной из версий, имя ирландского громилы Патрика Хулигена стало нарицательным в Лондоне конца XIX века; по другой – этническая ОПГ ирландцев, орудовавшая в столице Англии, называлась Hooley Gang.

Если подходить к вопросу строго, то ультрас – это болельщики, для которых главное заключается в поддержке своего клуба на секторе; тогда как для хуллз приоритетным является выяснение отношений с хулиганами команды соперника.

Первой фирмой ультрас принято считать «Торсиду» (сплитский Хайдук из Хорватии), которая появилась на свет в далеком 1950 году. С другой стороны, на сегодняшний день Торсида не является лишь ультрас-фирмой – после развала Югославии она ведет жестокие бои в лучших традициях хуллз с Bad Blue Boys, крупнейшей группой саппорта загребского Динамо. Что касается BBB, то они осуществляют великолепную поддержку Динамо с трибуны, и в то же время эту банду никто не может положить или обратить в бегство в течение последней пятилетки – вот вам и симбиоз ультрас и хуллз в рамках одной отдельно взятой фирмы.

Визуальный стиль ультрас развивался в Италии, где превратился в самое настоящее красочное шоу. Блестящий футбольный трибунный перформанс известен нам благодаря феномену итальянской тиффозерии – с их файерами, яркими баннерами, огромными плакатами, оригинальными слоганами. Итальянскому стилю саппорта обычно противопоставляют английский – не такой яркий с визуальной точки зрения, но славящийся хоровым исполнением песен. На сегодняшний день европейские ультрас обычно используют лучшее и из итальянского, и из английского стилей.

Некоторые фирмы ультрас зарегистрированы в качестве фан-клубов; тогда как хуллз-объединения практически никогда не имеют дела с клубной администрацией. Но это, опять же, во многом зависит от руководства команды. Например, сербская фирма «Делие», равно как и каталонская Boixos Nois, состоит из небольших мобов, среди которых есть и ответственные за трибунную шизу, и проводящие «третьи таймы». Но если руководство Црвены Звезды часто старается идти навстречу своим фанатам (конфронтации по некоторым вопросам, естественно, существуют, но они не критичны), то хунта Барселоны, наоборот, всячески открещивается от «Сумасшедших парней» — вплоть до того, что экс-президент блаугранас Жоан Лапорта ввел в обработку специальные «черные списки», что, в принципе, для Испании нехарактерно.

При этом и «Делие», и Boixos Nois больше всего прославились хулиганскими акциями; и в истории обеих бригад существуют эпизоды со смертельным исходом противника.                      

История противостояния «правых» и «левых» фанатов тесно связана с политической ситуацией в Европе XX века, когда лидеры профашистских режимов могли прямо влиять на спорт вообще, и на футбол, в частности — как Франко в Испании, и Муссолини в Италии, Гитлер в Германии.

В Англии, которая вполне справедливо считается иконой футбольного хулиганизма, ведущими являлись именно правые фирмы.

Настоящий бум правого околофутбольного движения в Европе начался с падением коммунистических режимов. Многие саппортеры, радикальные, как и положено быть молодежи, выбирали правый движ лишь по той простой причине, что он противостоял «левацкому» и ненавистному коммунизму. В результате, в девяностых годах прошлого века в странах Варшавского договора возникло множество фирм праворадикального толка. Польша, Украина, Россия, Сербия — все эти страны пострадали от фашизма, но многие фирмы в них сейчас себя позиционируют как профашистские.

На самом деле, у каждого клуба есть как правые, так и левые фанаты — ведь все люди, в конце концов, имеют собственные убеждения и собственные политические предпочтения. Существуют команды, которые прямо воспринимаются как правые или левые. Например, итальянский диктатор Бенито Муссолини саппортил Лацио, и сейчас клуб имеет мощную группировку хуллз под названием Irriducibiliвi, для которых правая идеология фирмы важнее, собственно, футбола. Злейший соперник Лацио — Рома, воспринимается как клуб левацкого толка, хотя на секторах за Волков саппортят и правые фирмы. Традиционно левой командой считается немецкий Санкт-Паули, название которого скопировано с района красных фонарей в Гамбурге. Дело в том, что в этом городе, где издревле существовала мощнейшая сеть борделей, всегда с пониманием относились к проституткам мужского и женского пола, Гамбург придерживается общих демократических взглядов и тотального равноправия. Со временем эти взгляды перешли и на политику, и на футбол. Мощные левые фирмы существуют у клубов, которые базируются в еврейских городских районах – таких, как лондонский Тоттенхэм или амстердамский Аякс.

BBB на Уайт Харт Лейн наглядно демонстрирует «Жид Арми», как нужно поддерживать свою команду

Наиболее сильно противостояние между правыми и левами в тех странах, где среди населения сильны левацкие взгляды. В Италии так произошло по причине того, что многие сочувствуют коммунистам (а другие — еще помнят и ненавидят Муссолини), поэтому на трибунах можно часто увидеть баннеры «Ленин, Сталин, Че Гевара».
Некоторые области Испании мечтают о собственном государстве, и их сепаратистские взгляды ведут к рождению фирм с определенным мировоззрением. Практически все фирмы из Страны басков, Галисии и Каталонии – левые.  

Не будем забывать, что фанаты — это молодежь, в основном, поэтому они всегда радикальны, и многое делают вопреки. Они ненавидели коммунизм, поэтому выбирали правые фирмы. Когда УЕФА объявила войну расизму, они стали ненавидеть негров еще больше. Когда Европейское сообщество стало принимать беженцев из Африки и Азии, это вызвало новую волну ненависти к мигрантам.

В Европе борьба осуществляется с помощью скрытых видеокамер наблюдения и введения в жизнь практики «черных списков». В Лондоне, например, наблюдение ведется не только на стадионах, и даже не только в Сити, а практически по всему городу. В итоге, после любого замеса саппортер может попасть в черный список, и лишиться права посещать матчи любимой команды – на год, пару лет, или на всю жизнь. В результате, возникла парадоксальная ситуация — знаменитые английские фирмы, столкнувшись на улицах в нулевых, просто… кричали друг на друга. Только кто-то влезет в драку — сразу в черный список и в КПЗ.

Но если в странах Западной Европы государства не боялись вкладывать большие деньги ради мира на стадионах, то в восточной части континента средств для этого попросту не было. В разбомбленной и обескровленной Сербии против саппортеров борются, поистине, драконовскими методами: за беспорядки на стадионе можно получить 10 лет тюрьмы! И в 2008 году уже был прецедент в отношении одного из членов группировки «Делие» Уроша Мишича, осужденного за атаку на полицейского Нейбойши Трайковича. Однако, десятилетний приговор суда, который должен был стать показательным, на самом деле вызвал лишь всеобщее единение фанатов по всей Европе: они приходили на стадионы с баннерами «Свободу Урошу!» и «Правда за Уроша!»

В России многоколоритная Москва в расовых вопросах гораздо менее радикальна, чем одиозный Питер — в Зените еще не играл ни один чернокожий футболист, и это связано только со взглядами фанатов. Если правые московские фирмы нормально относятся к представителям черной расы в своем клубе (болельщики ЦСКА с юмором скандировали «Самый белый в ЦСКА — это Чиди Одиа!», а Вагнер Лав это вообще что-то вроде живой иконы), то в северной столице России такая ситуация попросту невозможна. На счету фанатов Зенита самое большое количество акций с расистским характером. Эта ситуация не изменится, пока руководство клуба будет идти на поводу у собственных трибун. С другой стороны, зная питерский движ, можно смело сказать, что приобретение чернокожего футболиста по умолчанию объявит войну организованному радикальному саппорту и превратит жизнь легионера в ад.

Многие любят говорить, что спорт находится вне политики. Это в корне неправильное мнение, потому что мало в какой области жизни есть столько политики, сколько в футболе. Футбол — это часть нашей жизни, и она не находится за каменной стеной от нашего мировоззрения. Война происходит не на стадионах, а в умах.

Алекс Маннанов, специально для Football.ua

football.ua

«левые» и «правые» на одной трибуне

Сектора стадионов оккупировали националисты, но действие всегда рождает противодействие: среди фанатов появляется все больше людей противоположных взглядов. Могут ли «правые» и «левые» уживаться на одной трибуне?

Несколько лет назад в интернете появился видеоролик: в одном из московских парков к трем фанатам «Спартака» подвалила толпа антифа. Диалог свелся к следующему: либо фанаты, у которых была с собой трехцветная «имперка», «отдают эту фашистскую ху*ту», либо антифа отбирают ее, но с физическими последствиями для оппонентов. Оппоненты флаг сдали добровольно. Ничего необычного для Москвы в произошедшем не было, если бы не одно «но»: «нападавшие» тоже оказались болельщиками «Спартака». По крайней мере они так себя позиционировали. Столь наглое попирание неписаных фанатских законов вызвало в «правой» среде бурю негодования.

С той поры «левых» фанатов стало только больше. Правда, их все равно недостаточно, чтобы создавать сильные группировки. Один из болельщиков-антифашистов ЦСКА, Иван, говорит: «Мы не скрываем своего мировоззрения, на секторе мы собираем до 20 человек. Другое дело, мы приходим на футбол прежде всего поболеть за любимую команду, а не заявить о политических взглядах. Так что и проблем особых нет». Иван надеется, что года через три удастся создать мощное антифашистское лобби, занять отдельный сектор и влиять на политику клуба: «В ЦСКА играет один из сильнейших дуэтов форвардов в Европе — Вагнер Лав и Думбия, оба темнокожие. Как можно болеть за них и одновременно скандировать White Power?» «Никаких организованных антифашистов лично я не знаю, «правые» просто не допустят их присутствия на фан-секторе, — возражает один из лидеров фанатского движения «красно-синих» Михаил. — И не надо делать из «правых» людоедов. Да, мы хотим, чтобы в команде играли только русские игроки, но сильных доморощенных игроков нет, приходится покупать за рубежом. Они играют, приносят пользу клубу. Но поддерживать их так, как Щенникова или Акинфеева, мы не будем, это понятно».

«Действие всегда рождает противодействие, — объясняет Иван появление «левых» на трибунах. — В любой субкультуре находятся недовольные большинством. В 80-е мощной силой были люберы — появились противостоящие им байкеры. Стала развиваться панковская движуха — их стали гонять скинхеды. То же самое происходит и во внутриклубной движухе. Кстати, в свое время одна из боевых группировок «красно-синих» взяла к себе темнокожего парня, чем вызвала гнев остальных (правда, по словам одного из «правых» фанатов ЦСКА, этот парень говорит о себе: «Темный снаружи, белый внутри». — The New Times). Также в Red Blue Warriors есть несколько ребят-кавказцев. К противостоянию «левых» и «правых» это не относится, это примеры того, что непослушание заводит не меньше, чем стадный инстинкт. Антифа на трибунах будет становиться больше и больше».

Оптимизм «левых» основан на европейском опыте, там существуют не просто отдельные фанатские антифа-группировки, а целые клубы, вокруг которых сплачиваются только они. Самый известный пример — гамбургский «Санкт-Паули». Фанатское движение клуба сформировалось в начале 80-х из рабочих-«леваков», живших в портовых районах. Сейчас уже несколько тысяч горластых парней вывешивают на трибунах «веселого роджера» и открыто позиционируют себя как антирасисты. Подобный пример худо-бедно существует даже в Белоруссии. Фанаты минского МТЗ-РИПО — сплошь антифа. Болеть за клуб они начали потому, что в начале нулевых у него вообще не было фанатов, в то время как остальные команды уже оккупировали «правые». «Идею нам подал один из номеров «Автонома», — говорится в истории движения. — Была опубликована статья про футбольных антифа-хулиганов, поддерживающих клуб «Мосэнерго». Решили сделать собственную группировку». На территории бывшего Советского Союза МТЗ-РИПО остается феноменом. В России трибунами владеют «правые». На одном из последних матчей столичного «Торпедо» фанаты «черно-белых» вывесили баннер: «Честь патриота дороже свободы» — в поддержку националистов Никиты Тихонова и Евгении Хасис. В противовес подобным акциям «левые» фанаты пока не выступают, но эксперты опасаются, что рано или поздно война между фа и антифа перекинется на футбольные арены. «Чтобы этого не произошло, надо вообще вывести политику за пределы стадионов», — считает антифашист Иван. Он рассказывает, как на одном из выездов фанатам ЦСКА пришлось отбиваться от нападения «красно-белых»: «Мы оказались в одной упряжке с ребятами из «правой» группировки, стояли за честь клуба, отбились. Друзьями мы не станем, наши взгляды противоположны, но мы нормально поговорили и «прыгать» друг на друга теперь вряд ли станем».

fanstyle.ru

Владимир Козлов — Фанаты. Прошлое и настоящее российского околофутбола

Милицейские репрессии против фанатов продолжались несколько лет, едва ли не до начала перестройки, но в разных городах с разной интенсивностью: гораздо жестче в Москве и более лояльно в Питере и других городах с активным фанатским движением. Причем речь шла не только о том, чтобы запрещать фанатам проносить на стадион атрибутику и кричать, поддерживая команду, – хоть сегодня и это кажется абсурдным. Но в те времена наказание могло быть куда страшнее: некоторые активисты фанатского движения попали в тюрьмы и психбольницы.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Очень многих забрали: Царского, по-моему, посадили, Боба посадили. Многих ребят посадили. Многие сами отошли. На выезда ездили мало – по десять-двенадцать человек. Если тридцать человек, то это хороший был выезд. У «Спартака» бригаду очень сильно ошкурили. Менты стали следить за ними, и очень много ребят попало в психушки. Не было такой статьи «фанатизм», никому это не инкриминировали. Но ребят просто отлавливали, вот он социально опасен, в «пятнашку» его отвозили, в пятки кололи. Человек выходил оттуда… Был такой Белый, акционер известный «мясной» безбашенный. Из «пятнашки» вышел – поехал в Тверскую область, залез в церковь, стал воровать иконы. Человек, который не отличит Мадонну от Ван Гога никогда в жизни. У него просто сдвиг по фазе пошел – ценителем искусства стал.

«Шляпа», «Зенит» (Санкт-Петербург):

После «Хаарлема» начали закручивать гайки. Началось в Москве, на нас перешло меньше. Если сравнивать с Москвой, у нас еще слава богу. Я видел, как в Москве зверствовали, – нас тоже гнобили, но не так. В Москве – там вообще за шарф, значок можно было в милицию попасть. У нас так за это не трогали. Я очень долго умудрялся протаскивать на футбол пионерский горн – засовывал его вдоль спины, раструбом в районе копчика. Это говорит о том, что шмона жесткого не было. Похлопали по карманам – и проходи дальше.

На секторе, когда начинали скандировать, могла подойти милиция, чтобы вытащить человека. Схема была такая – длинные деревянные скамейки. И все брали друг друга под руку и цеплялись руками, ногами за эту скамейку, чтобы было не вырвать. По голове при этом не били, милиция никаких шлемов и палок с собой не имела. Понимала – что с ними связываться?

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

[И все же все] это сначала рассеяло, а потом укрепило все движение. Потому что любое подполье всегда вызывает консолидацию каких-то людей. Уже мы четче знали друг друга, садились на трибуну вместе. Допустим, я был заводящий, года с восемьдесят третьего – восемьдесят четвертого. Это что значит? В конце матча подгадывалась минута – скандировать было нельзя, можно было только «Динамо-Динамо». «Спартак» имел преимущество за счет количества народу – менты не могли в такой массе отловить зачинщика, хоть они и старались, прорывались, забирали в перерывах. А на «Динамо» собиралось меньше фанатов, вычислить легче. Остается десять минут до конца матча – картина ясна, счет ясен. Ну что – надо как-то проявлять себя, «зарядить» хотя бы назло врагам. Я нагибался – якобы шнурки завязывать – и «заряжал»: «Ди!» А все остальные: «На-мо-Москва». И весь ряд, а иногда и весь сектор – на выход.

В фанатском движении принято считать, что милицейские репрессии начала 1980-х отбросили фанатизм в СССР на несколько лет назад. Вот как пишет об этом «Русский фан-вестник» (№ 20, январь 2001):

И если в 1982–1983 годах движение по инерции еще развивалось вперед, то уже в 1984-м наступил Первый Великий Спад фанатизма в Союзе, продлившийся вплоть до 1987 года. За это время мировой фанатизм ушел вперед: баннеры, скины на футболе, кэшлс, греческие огни, мода, пиротехника, поездки на автобусах и ленты – всем этим мировой фанатизм как раз переболел в 1983–1987-х. Но удивительно при всем при этом, что фанатизм в Союзе, развиваясь в нечеловеческих условиях, выжил!

«Правые» и «левые»

С самого начала в фанатском движении начала образовываться своя иерархия. Как только появились первые движения, фанаты сразу начали делить себя на «правых» и «левых». Критерии, по которым фаната считали «правым» или «левым», в разных движениях могли незначительно отличаться, но у всех настоящим уважением и авторитетом пользовался только «правый» фанат. И авторитет этот нужно было заслужить только конкретными действиями – на стадионе, в драке и на выезде. А в начале 1980-х даже просто появление на улице или на стадионе с шарфом своей команды выглядело как вызов окружающим.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Тогда движение четко делилось на «правых» и «левых». Были «правые», которые в силу какой-то смелости, вызова обществу носили шарфы, несмотря на гонения, ездили на выезды, несмотря на гонения. Участие в драках в те времена [не всегда можно] было поставить в зачет, потому что они были спонтанными. Да, приезжали друг к другу, приезжали прямо к стадиону, но как таковых «забивок» не было. У «Динамо» был знаменитый столб перед западной трибуной – он и сейчас стоит, – и в восьмидесятые даже мы, маленькие, знали, что к этому столбу подходят после матча. Кто-то ехал домой, в метро снимал шарф и прятал, – а кто-то оставался, подходили к столбу.

Деление на «правых» и «левых» играло роль и в драках. Причем иногда оно оказывалось даже важнее, чем «клубная принадлежность». Фанаты начала 1980-х рассказывают, что сделать «акцию» против «левых» фанатов команды, с которой вроде как дружишь, не считалось зазорным: «левые» есть «левые». В то же время «правые» фанаты с некоторым уважением относились к «правым» фанатам враждебной команды: шарфы с них не снимали, хотя дрались, конечно.

Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):

Была даже поговорка – «правый» с «правого» шарф не снимет, но морду разобьет. А вообще, старались бить «левых». Считалось, что если «правые» завалят «левого», то ничего страшного, никаких предъяв не будет никому. А вот если две «правые» бригады, два «костяка» встретятся, то это было страшно. И один раз я стою [в метро] – жду, когда проедут вагоны с «правыми» «спартаковцами», я их в лицо знал. Они обычно садились в первый вагон, чтобы сразу обозревать всю станцию – кто там стоит. От нас они угроз не ждали – от «Динамо», потому что вроде дружили в те времена. Могли ждать от ЦСКА. И я «зевнул» – «левых» принял за «правых». Говорю – все, те проехали. И подъезжает вагон со «спартачами» – выходят Жора Добчинский, Рыжий. И выскакивают наши. Составы равные. И все друг друга знают и понимают, что произошло. И «спартаковцы» спрашивают: вы чего здесь стоите? Да мы просто встали. А вы чего вышли? Слово за слово, доходит до перебранки, а там и до драки один на один.

Деление на «правых» и «левых» сохранялось еще в конце 1980-х – начале 1990-х. Авторитетным мог быть только «правый» фанат, а «левых» – которые еще не наездили десять выездов или ходили на стадион, но не участвовали в драках, – обзывали «фантомасами».

Внутри одного движения деление на «правых» и «левых» часто приводило к дедовщине: авторитетные – «правые» – фанаты требовали с «левых» денег на водку, издевались над ними. Особенно свирепствовала дедовщина во время выездов – доходило до того, что молодые фанаты, не сделавшие еще положенных десять выездов, старались не попасть в один вагон с «правыми». Но говорить, что это было во всех движениях, нельзя: в каждой фанатской группировке отношения складывались по-своему. Такая ситуация продолжалась довольно долго – по крайней мере, до начала 1990-х годов.

«Шляпа», «Зенит» (Санкт-Петербург):

У нас на «грядке» было коллективное руководство на уровне авторитетности. Не было выборности – люди признавали этого человека и принимали, что он авторитет. Среди этих людей – «выездюков», возможно, не всегда кто-то вел себя адекватно. Кому-то в зубы мог дать, с кого-то денег попросить, с молодого, еще что-то. И если кто-то обижался, то он уходил на сорок седьмой сектор.

Игорь М., «Спартак» (Москва):

Про Софрона могу сказать, что я и моего возраста ребята старались с ним в один вагон на выездах не попадать. Потому что с ним ездило много народу, которые у молодых забирали вещи, деньги и так далее. Но я ни разу не видел, чтобы сам он этим занимался. А деньги «на барабан Софрону» собирали постоянно. А Рифат, помню, на одном из выездов в Киеве (в восемьдесят девятом) даже руку себе повредил – дал по морде одному из тех, кто обувал молодых, старался навести в этом плане порядок.

«Спартак» и, как мне говорили, «Динамо» (Минск) – это клубы, которые в наибольшей степени были подвержены дедовщине. Это была очень большая проблема. И, по-моему, в восемьдесят девятом году, когда ехали из Одессы, к поезду прицепили два бесплатных вагона – лишь бы фанаты уехали. И люди сошли на следующей станции – добираться своим ходом, лишь бы не ехать с этой компанией. Там чемпионат вагона по отжиманиям проводили…

Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):

Тогда процветала такая дедовщина, что старым фанатам было не западло обуть молодых на лавэ. Приезжает на выезд фанат молодой, а с него деньги сшибают. Сейчас мы это запрещаем категорически, да никто и не станет таким заниматься. А тогда прямо шли по карманам, мелочь со своих сшибали – на выпивку, еще на что-то. Я помню, испытывал гордость – приехал на первый выезд. А нас поставили – ну че, давай денег. А у меня нет. Давай тогда билет сдавай, пойдем бухать в тупики – это где отстойник для вагонов.

profilib.org

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *